Лингвистический энциклопедический словарь

Фонети́ческие зако́ны

(звуковые законы) — законы функционирования и развития звуковой материи языка, управля­ю­щие как устойчивым сохране­ни­ем, так и регулярным изменением его звуковых единиц, их чередо­ва­ний и сочета­ний.

Законы функционирования звуковой материи языка управляют живыми фонети­че­ски­ми процес­са­ми, аллофонным (см. Фонема) варьированием, живыми позиционными чередо­ва­ни­я­ми. Такое аллофон­ное варьирование обуслов­ле­но лишь фонетическим окружением (позицией) и действует, в принци­пе, регуляр­но во всех словах, у всех предста­ви­те­лей данного языкового коллектива: напри­мер, во всех словах русского языка звонкий согласный, попав в позицию конца слова, регулярно заменя­ет­ся соответ­ству­ю­щим глухим: «морозы — моро[с]», «сады — са[т]» и т. п. Исключений нет.

Законы развития звуковой материи языка формируют исторически последовательные этапы звуко­вой эволюции данного языка, обуслов­ли­ва­ют исторические (традиционные) чередования звуковых единиц. В период своего возникновения законы развития исторически являются обычными законами функционирования, порождающими регулярное позиционное варьиро­ва­ние аллофонов. Трансфор­ма­ция живого закона функционирования в исторический осуществляется путём снятия позиционной обусловленности (т. е. исчезновения данного закона функцио­ни­ро­ва­ния) через превращение живого фонетического чередования (аллофонного варьирования) в непозиционное, историческое чередование самостоятельных фонем. Так, истори­че­ское чередо­ва­ние (к

ч) современного русского языка было в глубокой древности позиционным; в позиции перед гласными переднего ряда (ī̆, ē̆) ⟨к⟩ регулярно изменялся в ⟨č⟩: *krīk- > krīč + ētī. Аллофоны (к/č) находились в условиях дополни­тель­но­го распре­де­ле­ния: одни позиции регулярно предопре­де­ля­ли появление ⟨č⟩, другие — ⟨к⟩. Более поздние Ф. з. (переход ē > a в позиции после палатальных согласных и др.) отменили действие закона первой палатализации и вывели прежние аллофоны из отношений дополнительного распределения: *krīčētī > krīčātī, «кричать»

Понятие «Ф. з.» ввели младограмматики (см. Младограмматизм) как формулу регуляр­ных звуко­вых соответ­ствий между двумя диалектами одного и того же языка либо между двумя следу­ю­щи­ми друг за другом синхронными состояниями развития языка.

Звуковые изменения происходят лишь в строго определённых фонетических позициях (P) в данном языке (L) на данном этапе его развития (T). Соот­но­ше­ние параметров звуковых изменений можно выразить формулой:

т. е. ⟨a⟩ переходит в ⟨b⟩ лишь при строгом соблюдении соответ­ству­ю­щих (P, T, L) условий. Нарушение одного из этих условий — причина отступления от предска­зы­ва­е­мо­го законом перехода. Немотивированных исключе­ний нет. Открытие Ф. з. сводит­ся к выявлению условий позиционного варьирования (P) в данном языке (L) на отдаленных этапах его развития (T), т. е. к реконструкции закона функцио­ни­ро­ва­ния для определённой эпохи разви­тия языка. Некоторым Ф. з. присвоено имя их перво­от­кры­ва­те­ля (Грассмана закон, Педерсена закон и т. д.). Наиболее после­до­ва­тель­но идея строгой закономерности фонетических изменений проводилась Ф. Ф. Фортунатовым и его школой (см. Московская фортунатовская школа).

Фонетические изменения совершаются по строгим законам; нарушение их, в свою очередь, может происходить только закономерно, т. е. предполагается существование закономерности для непра­виль­но­сти, которую нужно открыть. Мнимые исключения — результат действия другого закона, отменив­ше­го действие первого, или заимствование из другого языка (диалекта), либо нефонетическое изменение звуковой стороны отдельных слов. Так, в современном русском языке на месте ожидаемой по второй палатализации формы «руце» (дательный-предложный падеж единственного числа) представлена форма «руке». Отклоне­ние от ожидаемого рефлекса вызвано закономерным морфо­ло­ги­че­ским процес­сом вырав­ни­ва­ния основы «рук-а», «рук-у», . «руке». Для объяснения такого рода исключений младо­грам­ма­тики выдвинули принцип аналогии. Впервые идею морфо­ло­ги­че­ской аналогии как законо­мер­но­го источника исключений из Ф. з. выдвинул И. А. Бодуэн де Куртенэ.

В идее Ф. з. как фундаментальном положении сравнительно-исторического языкознания зало­же­ны основы его дальнейшего развития: от реконструкции внешней (соответ­ствия между родствен­ны­ми языками) — к реконструкции внутренней (L, в данном языке), от рекон­струк­ции инвентаря — к рекон­струк­ции системы (параметры L, P, взаимосвязь звуков, одинаково реаги­ру­ю­щих на соответ­ству­ю­щие позиции), от рекон­струк­ции статической — к рекон­струк­ции динами­че­ской (относи­тель­ная хроно­ло­гия Ф. з., последова­тель­но сменяющих друг друга) и т. п. Положение о Ф. з. внесло для иссле­до­ва­те­ля в области сравнительно-исторического языко­зна­ния систему необхо­ди­мых запретов, например: нельзя сопо­став­лять (в процедуре генети­че­ской рекон­струк­ции) разно­вре­мен­ные (T) и разно­диа­лект­ные (L) факты звуковых переходов; при реконструкции того или иного звукового перехода необходимо строго определить позиции его осуществления (P). Возможно, однако, типо­ло­ги­че­ское сопо­став­ле­ние разно­язы­ко­вых Ф. з. с целью выявления универсаль­ных принципов фонетических изменений.

Современное языкознание подтверждает постулат безысключительности Ф. з.: собственно позици­он­ное чередование (алло­фон­ное варьирование) действительно осуществляется без исклю­че­ний во всех словах данного языка. Современные социо­линг­ви­сти­че­ские иссле­до­ва­ния показа­ли, что определённые звуковые изменения идут от слова к слову с разной скоро­стью в различной социальных группах (ср., например, рус. зе[рк]ало, но це[рк]овь и це[р’к]овь, це[рк]овник и т. п.). Такого рода звуковые измене­ния не относятся к позици­он­ным чередо­ва­ни­ям и возможны лишь в случае прекраще­ния действия прежнего закона функцио­ни­ро­ва­ния. Об этом в данном случае и свиде­тель­ству­ет возмож­ность произ­не­се­ния сочетания [ерк] и [ер’к].

  • Фортунатов Ф. Ф., Видоизменения в произнесении слов как знаки языка, в его кн.: Избранные труды, т. 1, М., 1956;
  • Реформатский А. А., Изменения в фонетике и фонетические законы, в его кн.: Введение в языковедение, 4 изд., М., 1967;
  • Кацнельсон С. Д., Звуковые законы и их внутренние механизмы, в кн.: Теория языка. Англистика. Кельтология, М., 1976;
  • Журавлёв В. К., Постулат непреложности фонетических законов и современная компаративистика, «Вопросы языкознания», 1986, № 4;
  • Fourquet J., Pourquoi les lois phonétiques sont sans exception, в сб.: Proceedings of the IX International Congress of Linguists, The Hague — Mouton, 1964;
  • Collinge N. E., The laws of Indo-European, Amst. — Phil., 1985.

tapemark.narod.ru

Фонетические законы русского языка в области гласных и согласных звуков

Оглушение, смягчение, ассимиляция.

Содержание

Фонетические законы (звуковые законы)

Законы функционирования и развития звуков речи, допускающие изменения его звуковых единиц, их чередований и сочетаний.

В области согласных:

  1. Оглушение звонких согласных в конце слова — переход звонких шумных б,б`,в,в`,д,д`,з,з`,ж,ж`ж`,г,г`. Не распространяется на непарные сонор: бор,кол. Оглушение происходит: -перед паузой; -перед след.знамен.словом без паузы-с начальн. Гласной и сонор. -перед след. Энклитикой.
  2. Ассимиляция согл по звон-ти и глух-ти. 1 согл. Уподобляется второму, происходит регрессивная ассимиляция. -звонкий соглас. с парными глухими перед гласной переходит в глух. Н:дупк`и; -глухой соглас. перед шумн.звонки переходит в звонк. Н:каз`ба. Ассимиляция по звонкости: -на стыке морфем: мълад`ба; -на стыке проклитики со след.словом: з гары; -на стыке слова с энклитикой: тод жъ; -на стыке двух знаменательных слов, когда они произносятся без паузы: ноз датла. Ассимиляция по глухости:-на стыке морфем: аблошка; -на стыке проклитики со след словом: пат стол.
  3. Ассимиляция зубных перед передненебными: З,С перед Ш,Ж,Ч,Ш`Ш` уподобляется шипящим. Н:сшил-шшил; -на стыке морфем; -на стыке проклитики со след словом; — перед энклитикой; -на стыке слов без паузы.
  4. Смягчение твердых согл перед гласными переднего ряда:-твердые согл,у которых есть парные мягкие, смягчаются. П`ил; -в предлогах конечн. Соглас. Не смягчается перед И и Е: ат избы; -в приставках перед И не идет смягч: ръзыскат`.
  5. Ассимиляция согласных по мягкости (регрессивный характер- согл. смягчаются,уподобляясь последующему мягкому согл); -на стыке согл с мягк согл (с`н`из`ит`); -при смягчении последующего согл той же морфемы по воздействием гласного переднего ряда (рас`т`ит`-рост). Часто подвергаются ассимиляции: З,С,Н,Р,Д,Т,Б,П,М,Ф,В. Не подвергаются: Г,К,Х,Л. Смягчение происходит в проклитике, но не в энклитике. Смягчение отсутствует: -перед мягк.согл; -перед энклитикой.Смягчение происходит: -перед переднеязычн согл, й; -перед губными; -из губных «м»; -перед средненебн. –к`,х`,г`.
  6. Ассимиляция согл по твердости. Ассимиляция не происходит: -перед губным «б»: каз`ба; -л- вол`нъй; — перед суфф н,ск от слов с основой на л.
  7. Упрощение групп согласных: -стн- поснъй; -здн-меснъй; -нтск-г`иганскъй; -стск-журналйсскъй; -стл-зависливъй; -вств-здраствуй.
  8. Сокращение групп одинаковых согл: -в рез-те ассимиляции 3 краткие согласные сокращаются: ссор`ит`- рассор`ит`; -кр+долг согл=долгий согл.: ш`ш`укъй.

    В области гласных :

    1. И переходит в Ы в начале слова: -И в Ы после твер.согл.(Осел и(ы) соловей); -И в И после мягк.согл.(конь и всадник). Происходит: -после знаменат.слов; -после предлогов, которые входят в состав фонетического слова; -после приставок, где пишется Ы (сыскат`); -после первых частей сложносокращенных слов.
    2. Ы переходит в И после задненебных согл.: -гы=ги; -кы-ки; -хы-хи.
    3. Изменение гласных в зависимости от их положения по отношению к ударению. 3 разряда слогов: — наиболее сильный-ударный слог, имеющий силу в 3 единицы; -среди безударн.слогов выделяется 1-предударн, обладающий силой в 2 единицы; -все прочие безударн слоги являются слабыми, сила их в одну единицу. 1 слог-редуцируется, 2 и 3- нет.
    4. О,А-в начале слова, во 2 и 3 слогах-А,а не Ъ. асматр`ел;
    5. В конечном заударном открытом слоге: -на месте ударных О,А после тверд, помимо Ъ, может быть А; -на месте ударн О,Е после мягк, помимо Ь,Ъ, может быть или И, или А.

    24.02.2016, 10004 просмотра.

    myfilology.ru

    Фонетический закон

    Краткий понятийно-терминологический справочник по этимологии и исторической лексикологии. — Российская академия наук, Институт русского языка им. В. В. Виноградова РАН, Этимология и история слов русского языка . Ж. Ж. Варбот, А. Ф. Журавлев . 1998 .

    Смотреть что такое «Фонетический закон» в других словарях:

    Фонетический закон — ФОНЕТИЧЕСКИЙ ЗАКОН, или звуковой закон. Правило, определяющее условия, время и распространенность того или другого фонетического изменения (см.) или группы однородных фонетических изменений в каком либо языке. Т. к. фонетические изменения не… … Литературная энциклопедия

    Фонетический закон — ФОНЕТИЧЕСКИЙ ЗАКОН, или звуковой закон. Правило, определяющее условия, время и распространенность того или другого фонетического изменения (см.) или группы однородных фонетических изменений в каком либо языке. Т. к. фонетические изменения не… … Словарь литературных терминов

    фонетический закон — Регулярность фонетических соответствий, регулярное и взаимосвязанное фонетическое изменение. Закон падения глухих в определенную эпоху развития русского языка. Закон оглушения шумных звонких согласных на конце слова. Закон ассимиляции согласных… … Словарь лингвистических терминов

    фонетический закон — См.: звуковой закон … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

    фонетический закон — , или звуковой закон. Правило, определяющее условия, время и распространенность того или другого фонетического изменения (см.) или группы однородных фонетических изменений в каком либо языке. Т. к. фонетические изменения не стоят в зависимости … Грамматический словарь: Грамматические и лингвистические термины

    звуковой закон (фонетический закон) — Изменение звуков по определенным правилам, формула звуковых соответствий или переходов, свойственная тому или иному языку или группе родственных языков. Закон каждого отдельного языка – это закон, определяющий тот или иной фонетический процесс.… … Словарь лингвистических терминов Т.В. Жеребило

    ЗАКОН — ЗАКОН, закона, муж. 1. Постоянное и необходимое отношение, связь между явлениями, существующая в объективном мире независимо от человеческого сознания (филос.). «Понятие закона есть одна из ступеней познания человеком единства и связи,… … Толковый словарь Ушакова

    Закон Мейе — Закон Мейе фонетический закон, открытый А.Мейе и актуальный для праславянского языка. Формулируется следующим образом: праиндоевропейские палатальные согласные не переходили в сибилянт в том случае, если в корне есть s. Исключения… … Википедия

    Закон Зибса — Закон Зибса фонетический закон, открытый немецким лингвистом Т. Зибсом и актуальный для праиндоевропейского языка. Согласно этому закону, если s mobile прибавлялось к корню, начинающемуся со звонкого или звонкого придыхательного смычного,… … Википедия

    Закон Остгофа — Закон Остгофа индоевропейский фонетический закон, согласно которому, долгие гласные сокращались перед сочетанием сонорного и смычного согласных. Закон был так назван в честь индоевропеиста Германа Остгофа, впервые его сформулировавшего.… … Википедия

    dic.academic.ru

    ФОНЕТИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ В ОБЛАСТИ СОГЛАСНЫХ ЗВУКОВ

    1. Фонетический закон конца слова. Шумный звонкий согласный на конце слова оглушается, т.е. произносится как соответствующий ему парный глухой. Такое произношение приводит к образованию омофонов: поро г [к] — поро к [к], моло д [т] — моло т [т], ко з [с], — ко с [с] и т.п. В словах с двумя согласными на конце слова оба согласные оглушаются: гру зд ь — гру ст ь [грус’т’], подъе зд — подъе ст [пΛдјэст] и т.п.

    Оглушение конечного звонкого происходит в следующих условиях:

    1) перед паузой: [пр’ишол појэст] (пришел поезд);

    2) перед следующим словом (без паузы) с начальным не только глухим, но и гласным, сонорным, а также [ј] и [в]: [праф он], [сат наш], [слап ја], [рот ваш] (прав он, сад наш, слабя, род ваш). Сонорные согласные не подвергаются оглушению: сор, мол, ком, он.

    2. Ассимиляция согласных по звонкости и глухости. Сочетания согласных, из которых один глухой, а другой звонкий, не свойственны русскому языку. Поэтому, если в слове оказываются рядом два разных по звонкости согласных, происходит уподобление первого согласного второму. Такое изменение согласных звуков называется регрессивной ассимиляцией.

    В силу этого закона звонкие согласные перед глухими переходят в парные глухие, а глухие в том же положении — в звонкие. Озвончение глухих согласных встречается реже, чем оглушение звонких; переход звонких в глухие создает омофоны: [душкъ — душкъ] (дужка — душка), [в’и с’т’и — в’и с’т’и] (везти — вести), [фп’ьр’и м’эшку — фп’ьр’и м’эшку] (вперемежку — вперемешку).

    Перед сонорными, а также перед [ј] и [в] глухие остаются без изменения: трут, плут, [Λт јэст] (отъезд), свой, твой.

    Звонкие и глухие согласные ассимилируются при наличии следующих условий:

    1) на стыке морфем: [пΛхоткъ] (походка), [збор] (сбор);

    2) на стыке предлогов со словом: [гд’элу] (к делу), [зд’элъм] (с делом);

    3) на стыке слова с частицей: [гот-ть] (год-то), [дод’ж’бы] (дочь бы);

    4) на стыке знаменательных слов, произносимых без паузы: [рок-кΛзы] (рог козы), [рас-п’ат’] (раз пять).

    3. Ассимиляция согласных по мягкости.

    Ассимиляция по мягкости имеет регрессивный характер: согласный смягчается, уподобляясь последующему мягкому согласному. В указанном положении не все согласные, парные по твердости-мягкости, смягчаются и не все мягкие согласные вызывают смягчение предыдущего звука.

    Все согласные, парные по твердости-мягкости, смягчаются в следующих слабых позициях:

    1) перед гласным звуком [э]; [б’эл], [в’эс], [м’эл], [с’эл] (бел, вес, мел, сел) и т.п.;

    2) перед [и]: [м’ил], [п’ил’и] (мил, пили).

    Перед непарными [ж], [ш], [ц] мягкие согласные невозможны за исключением [л], [л’] (ср. конце — кольце).

    Наиболее подвержены смягчению зубные [з], [с], [н], [р], [д], [т] и губные [б], [п], [м], [в], [ф]. Не смягчаются перед мягкими согласными [г], [к], [х], а также [л]: глюкоза, ключ, хлеб, наполню, молчу и т.п. Смягчение происходит внутри слова, но отсутствует перед мягким согласным следующего слова ([вот — л’ёс]; ср. [лт’бр]) и перед частицей ([рбс — л’и]; ср. [рлсл’и]) (вот лес, оттёр, рос ш, росли).

    Согласные [з] и [с] смягчаются перед мягкими [т’], [д’], [с’], [н’], [л’]: [м’ёс’т’], [в’иез’д’е], [ф-ка»с’ь], [каз’н’] (месть, везде, в кассе, казнь)^ Смягчение [з], [с] происходит также на конце приставок и созвучных с ними предлогов перед мягкими губными: [ръз’д’иел’ит’], [ръс’т’иенут’], [б’ьз’-н’иевб), [б’иес’-с’ил] (разделитъ, растянуть, без не-го, без сил). Перед мягкими губными смягчение [з], [с], [д], [т] возмож-но внутри корня и на конце приставок на -з, а также в приставке с-и в созвучном с ней предлоге: [с’м’ех], [з’в’ёр’], [д’в’ёр’], [т’в’ёр’], [с’п’ёт’], [с’-н’им], [ис’-п’ёч’], [рлз’д’ёт’] (смех, зверь, дверь, Тверь, спеть, с ним, испечь, раздеть).

    Губные перед мягкими зубными не смягчаются: [пт’ён’ч’ьк], [н’ефт’], [вз’ат’] (птенчик, нефть, взять).

    Указанные случаи ассимилятивной мягкости согласных показывают, что действие ассимиляции в современном русском литературном языке не всегда отличается строгой последовательностью.

    4. Ассимиляция согласных по твердости. Ассимиляция согласных по твердости осуществляется на стыке корня и суффикса, начинающегося твердым согласным: слесарь — слесарный, секретарь — секретарский и т.п. Перед губным [б] ассимиляция по твердости не происходит: [прлс’ит’] — [проз’бъ], [мъллт’ит’] — [мъллд’ба] (просить — просьба, молотить— молотьба) и т.д. Ассимиляции не подвергается [л’]: [пол’ь] — [злпбл’ньц] (поле, запольный).

    5. Ассимиляция зубных перед шипящими. Этот вид ассимиляции распространяется на зубные [з], [с] в положении перед шипящими (передненёбными) [ш], [ж], [ч], [ш’] и заключается в полном уподоблении зубных [з], [с] последующему шипящему.

    Полная ассимиляция [з], [с] происходит:

    1) на стыке морфем: [жат’], [рлжат’] (сжать,разжать); [тыт’], [рлтыт’] (сшить,расшитъ); [т’от], [рлт’бт] (счет,расчет);[р\зн6т’ик], [извбт’ик] (разносчик, извозчик);

    2) на стыке предлога и слова: [жаръм], [таръм] (с жаром, с шаром); [б’иежаръ], [биппаръ] (без жара, бвз шара).

    Сочетание зж внутри корня, а также сочетанре жж (всегда внутри корня) обращаются в долгий мягкий [ж’]: [пож’ъ] (позже), Цёж’у] (езжу); [вбж’и], [дрбж’и] (вожжи, дрожжи). Факультативно в этих случаях может произноситься долгий твердый [ж].

    Разновидностью этой ассимиляции является ассимиляция зубных [д], [т] следующими за ними [ч], [ц], в результате чего получаются долгие [ч’], [ц]: [лч’бт] (отчет), [фкра’цъ] (вкратце),

    6. Упрощение сочетаний согласных. Согласные [д], [т] в сочетаниях из нескольких согласных между гласными не произносятся. Такое упрощение групп согласных последовательно наблюдается в сочетаниях: стн, здн, стл, нтск, стск, вств, рдц, лнц: [у»сныд], [пбзнъ], [т’иесл’йвыд], [г’иганск’ид’], [ч’уствъ], [с’ёрдцъ], [сбнцъ] (устный, поздно, счастливый, гигантский, чувство, сердце, солнце).

    7. Сокращение групп одинаковых согласных. При стечении трех одинаковых согласных на стыке предлога или при-ставки со следующим словом, а также на стыке корня и суффикса со-гласные сокращаются до двух: [расор’ит’] (раз+ссорить), [сылкъд] (сссылкой), [кллбныд] (колонна+н+ый); [лд’ёскш] (Одесса+ск+ий).

    studopedia.ru

    ФОНЕТИЧЕСКИЕ ЗАКОНЫ

    Как и все в языке, фонетика подчинена действию особых законов, которые отличаются от законов природы тем, что они действуют не повсеместно, а в пределах данного диалекта, опре­деленного языка или группы родственных языков и действуют в пределах определенного времени. Так, в общеславянскую эпоху сочетание гласных [о] и [е] с [п] и [т] в конце слова или перед согласными давало носовые гласные (о — @ и ё — #), например *penfi > ï#òü, *beronfi > áåð@òü и т. п., но в период, когда русский язык заимствовал из греческого такие слова, как лента, Геллес­понт, этот закон уже не действовал (иначе получились бы: ле̃та, геллеспõт). Или такие сочетания, как*tj, *dj, давали в общесла­вянскую эпоху по разным диалектам шипящие или свистящие согласные (откуда русские свеча, межа, см. выше — гл. VI, § 77), позднее и этот закон перестает действовать, и тогда становят­ся опять возможны сочетания [tj], [dj], например статья, дьяк и т. п.

    Фонетические законы — это чисто языковые, внутренние за­коны, и их нельзя свести к каким-либо иным законам физико-биологического порядка.

    Фонетические законы специфичны для групп родственных языков и для отдельных языков.

    Так, фонетические законы тюркских (а также в разной степе­ни монгольских, тунгусо-маньчжурских и финно-угорских) язы­ков знают законы “сингармонизма”, по которым в пределах дан­ного слова все звуки подчинены “гармонии”: в одних языках толь­ко в отношении твердости и мягкости, это “нёбный сингармо­низм”, например в казахском языке кёлдер — “озёра”, но ķолдар — “руки”; в других же языках — и по лабиализации — это “губной сингармонизм”, например в киргизском языке кθлдθр — “озёра”, но колдор — “руки”. Подобная закономерность абсолют­но чужда, например, языкам семитским, где благодаря транс­фиксации, т. е. перемене гласныхa, i, и, и при сохранении тех же согласных (что является грамматическим внутренним зако­ном семитских языков, см. гл. II, § 45) фонетически слова ока­зываются антисингармоничными, например, может быть та же огласовка с разными согласными: qatala — “он убил” с кафом (“к глубоким”) и kataba — “он написал” с кяфом (“к задненёбным”), или “ломаный передне-задний вокализм” в пределах форм того же слова: himdr — “осел” и hamir — “ослы”, или kutiba — “был написан” и kataba — “написал” (где наличие огласовки на а во всех слогах не результат действия сингармонизма, а проявление той же трансфиксации, ср. kutiba, kdtibu, kitdbu, uktub и другие формы от того же корня).

    Среди фонетических законов следует различать:

    1) Законы функционирования языка в дан­ный период времени: это живые фонетические процессы, опре­деляющиеся позициями, когда изменение сосуществует с тем, что изменялось, вступая в фонетическое чередование; это ось синхронии’.

    В современном русском языке сюда относятся, например, комбинаторные закономерности прогрессивной аккомодации, когда предшествующие гласные [э], [а], [о], [у] аккомодируют последующим мягким согласным или [и] — предшествующим твердым согласным, откуда возникают такие фонетические че­редования основного вида фонем и их вариаций, как разные [а] в пяло и пяль, разные [э] в пел и петь или [и] и [ы] в игры и сыгран; регрессивные ассимиляции глухих и звонких согласных, откуда возникают фонетические чередования: водочка [д] и водка [т], отпить [т] и отбить [д], а также позиционные закономер­ности варьирования безударных гласных, например воды [о], вода. [л], водовоз [э], или оглушения звонких согласных в конце слова, например дуба [б] и дуб [п] и т. п.

    2) Законы развития, или исторические за­коны, которые формируют последовательные этапы звуковых изменений и обусловливающих их причин (когда это возможно объяснить), при этом последующий этап приходит на смену предыдущему и его отменяет, так что сосуществование бывшего и ставшего быть не может, это ось диахронии.

    Так, в восточнославянских языках носовые гласные [о̃]@ и [ё]# дали соответственно [у] и [‘а] — а с мягкостью предшест­вующей согласной: ä@áú > дуб, ï#òü > пять[380], еще в общеславян­скую эпоху заднеязычные согласные к, г, х подверглись в неко­торых позициях двум изменениям: в более раннюю эпоху в оп­ределенной позиции [к] дало [ч], [г] — [ж] и [х] — [ш]: ïåê@ — ïå÷åøè; ëúãàòè — ëú@ü; ñîóõú —ñîóøèòè, а в более позднюю и в иной позиции [к] дало [ц], [г] — [s(дз)] (позднее [дз] дало [з]) и [х] — [с]: ðóêà — ðóöå, íîãà —íî¾å, áëúõà —áëúñh и т. п.

    В истории русского языка в большинстве диалектов [э] под ударением после мягкой и перед твердой согласной изменилось в [‘о] “о с предшествующей мягкой согласной”: тек [т’эк] дало тёк [т’ок], мед [м’эт] — мёд [м’от] и т. п.

    В то время, когда подобные изменения возникли, это были фонетические законы функционирования языка, порождавшие описанные выше фонетические чередования; например, изме­нение [э] в [о] происходило перед твердыми согласными, а пе­ред мягкими не происходило, откуда такие чередования, как: сёла [‘о] —сельский [‘э], отдалённый [‘о] — отдаление [‘э], пчёлы [‘о] — пчельник [‘э], мешок [‘о] — мешечек [‘э], берёза [‘о] — березник, Березин [‘э], Алёха [‘о] — Алехин [‘э] и т. п. Когда же этот закон перестал действовать и появились сочетания [‘э] с последующей твердой согласной: плен, крест, валет и т. п., то фонетическое чередование перешло в традиционное (морфологическое).

    При выяснении причин таких звуковых изменений нельзя сопоставлять конечный результат с первоначальным звуковым видом, а следует установить постепенные изменения по этапам, так*êðhïúêhèøè не сразу изменилось в крепчайший (ср. грубей­ший, милейший, нежнейший, где не происходило изменения, так как основа не оканчивалась заднеязычной согласной), а перво­начально по указанному выше закону*êðhïúêhèøè изменилосьв*êðhïú÷hèøè ([к] > [ч] в позиции перед (h) — регрессивная ак­комодация согласной), и позднееизменилось в *êðhïú÷hèøè крепчайший ([h] после [ч] изменилось в [а] — прогрессивная аккомо­дация гласной; и еще позднее выпал “слабый” [ъ], a [h] > [э])’.

    В изменении фонетического строя языка разные явления про­ходят неравномерно. В диалектах, не прошедших нормализацию словарями, грамматиками и иными сводами правил, фонетичес­кие изменения происходят постепенно и зачастую противоречи­во, но, поскольку диалекты не связаны с нормами языка, эти новшества быстрее укрепляются и входят в жизнь. В языках нор­мализованных (литературных) фонетические изменения зачастую долго не признаются благодаря нормализации в словарях и грам­матиках, поэтому в литературных языках часто возникают проти­воречия между реальными случаями произношения и предписан­ными нормами, по которым обучают артистов, чтецов, певцов, дикторов и вообще всех тех, кто выступает с публичным словом.

    Надо указать, что не все явления фонетики равномерно из­меняются, независимо от того, что это — сложившийся литера­турный язык или диалект. Наиболее изменчивы вариации от­дельных фонем, меняющие свой “оттенок” и по диалектам, и в историческом развитии любого диалекта и языка.

    Менее изменчиво появление или исчезновение вариантов, что связано с общей фонетической системой языка. И, наконец, фонематическая модель языков, т. е. состав фонем в языке и их соотношений, изменяется медленнее всего. При этом надо заме­тить, что изменения в фонетике касаются не только того, что реально изменилось (например, славянские палатализации, где, действительно, вместок, г, х в определенных условиях то возни­кали шипящиеч, ж,ш, то в иную эпоху и при других условиях — свистящиец, з (из дз), с или что “сильные” ъ и ь последовательно изменились воиеит.п.),нои того, что “физически” никак не изменилось, но функционально (т. е. как члены фонетической системы) претерпело перестройку. Такова, например, судьба и и ы в истории русского языка, где как бы “всё” осталось на месте, но отношение этих явлений стало совершенно иным в связи с общим изменением фонетической системы языка и ролью этих единиц в данной системе[381].

    Общая тенденция исторических изменений в фонетике мо­жет изменять фонетическую систему в двух направлениях: либо в сторону сокращения количества фонем (основных фонетичес­ких единиц языка), либо в сторону их увеличения. Эти две тен­денции опираются на два разных явления в наличной фонети­ческой системе: на явления вариантов и вариаций.

    И в том и в другом случае важно то, что “причина”, вызывав­шая варьирование фонем, отпала.

    Но в случае отпадения причины возникновения вариантов совпавшие в одном звуке разные фонемы теряют связь со своим основным видом, и результат их совпадения становится одной отдельной фонемой. Этот процесс называется конверген­цией (конвергенция — от лат. convergere — “сходиться”) (бывшие разные фонемы в силу совпадения стали одной фонемой).

    Иной процесс связан с устранением позиционных причин для вариаций. Вариации выступают как разновидности одной и той же фонемы только при наличии этих позиционных условий, видоизменяющих единую фонему в разные “оттенки”. В случае устранения этой причины оставшиеся необусловленными пози­цией различные звуки становятся разными фонемами. Этот про­цесс называется дивергенцией (дивергенция — от лат. divergere — “расходиться”), при этом число фонем в данной фонетической системе увеличивается.

    Основные изменения в фонетике происходят прежде всего в связи с тем, что меняются позиции для фонем: слабые становят­ся сильными (что чаще бывает), а сильные — слабыми (что бы­вает реже)[382].

    Примером того и другого фонетического процесса может слу­жить судьба соотношения гласных и согласных в истории рус­ского языка. Когда в XI—XII вв. на почве “падения редуциро­ванных (ъ и ь)” перестроилась вся модель вокализма и консонан­тизма, гласные конвергировали, оформившись в пять единиц, а согласные выделили 12 пар, коррелятивных по твердости и мяг­кости, причем слабые позиции согласных перед гласными стали сильными, а сильные позиции гласных после согласных стали слабыми’.

    Обычное деление исторических звуковых законов на комбинаторные и спонтанные (спонтанный — от лат. spontaneous — “самопроизвольный”) имело в виду раз­граничить комбинаторно обусловленные явления в фонетике (где причина ясна, например случаи палатализации согласных, ре­дукции и даже исчезновения безударных гласных, случаи асси­милятивного оглушения и озвончения согласных и т. п.) и “само­произвольные” (где причина не ясна, хотя и должна быть).

    Под категорию спонтанных законов подводили, например, такие звуковые изменения, как утрата носового качества у вос­точнославянских [о̃]@ и [е̃]# и замена их соответственно гласны­ми [у] и [‘а], или передвижение германских согласных (Lautver-schiebung), когда по первому передвижению индоевропейские*р, *t,*k дали общегерманские [f, þ̄, h], индоевропейские*b, *d, *g дали общегерманские [p, t, k] и индоевропейские придыхатель­ные*bh, *dh, *gh дали общегерманские [b, d, g], рефлексы (рефлекс — от лат. reflexus — “отражение) об­щеславянских же сочетаний*tj, *dj, давшие в русском [ч, ж] (свеча, межа), а в старославянском [шт, жд] ( ñâhøòà, междд), или две палатализациик,г, х в славянских языках (см. выше) относили к комбинаторным.

    Следует отметить, что некоторые изменения, считавшиеся ранее “спонтанными”, признавались обусловленными с установ­лением каких-либо новых закономерностей, которые раньше не замечались.

    Бывают и такие “звуковые изменения”, которые к фонетике отношения не имеют; например, вместо древнерусского склонения роука — роуцгъ устанавливается склонение рука — руке; на первый взгляд кажется, что здесь [ц] изменилось в [к], но ника­кого фонетического процесса в таких случаях нет, а по аналогии с коса — косе, жена — жене, дыра — дыре и т. п. форма роуцгъ подменяется формой руке; то же самое наблюдается в наши дни, когда вместо прежнего [шар — шыры́] шар — шары по аналогии с [пар — пʌры́] пар — пары стали произносить [шар — шʌры́): процесс унификации по аналогии относится к грамматике (см. выше — гл. IV, § 48).

    Бывает, что многие частные фонетические законы можно объединить каким-нибудь одним общим законом, который как общая тенденция предопределяет и отдельные закономерности; так, образование восточнославянского полногласия и его соот­ветствий в других славянских языках (русские борода, голова; ста­рославянские áðàäà, ãëàâà, польские broda, glowa), рефлексы со­четанийър, ъл, ьр, ьл, упрощение групп согласных, распределе­ние редуцированных гласных ъ и ь и тому подобные древнесла-вянские фонетические явления объясняются теперь в науке как следствия действия закона открытых слогов.

    В течение двух последних веков выдвигалось много различ­ных теорий для объяснения “первопричин” звуковых изменений, фигурировали и влияние климата, и влияние ландшафта, и иска­жение речи от поколения к поколению, и убыстрение темпа речи, и влияние субстрата, и стремление к удобству и даже к благозву­чию, наконец, подражание и мода. Однако все эти объяснения несостоятельны, за исключением реальных, но не всегда обяза­тельных случаев влияния субстрата.

    Не следует, например, искать субстратных источников для передвижения германских и немецких согласных (Lautverschie-bung), или тем более судьбы сочетаний*tort, *tolt и т. д. в славян­ских языках, или же так называемого “падения редуцированных” в тех или иных славянских языках; здесь следует опираться на строго описанные закономерности данных языков, исходя из изучения древнеписьменных памятников и показаний живых, описанных в науке диалектов.

    В области фонетики даже явно “чужое” может и не быть след­ствием субстрата (см. указанные выше примеры из явлений суб­страта дороманских языков в позднейшей судьбе романских язы­ков и т. п.), а, например, как факт особого произношения “ино­странных слов”, таково употребление особых, несвойственных русской фонетике гласных ü [ʏ] и ö[ø] в таких случаях, как соб­ственные имена Hütte [hʏtə], Гете [gøtə] или заимствованные термины: жюри, брошюра, амбушюр, пшют и т. п.

    Надо признаться, что “первопричину” таких явлений пока наука открыть не сумела, но умение частные закономерности исторических изменений тех или иных сторон языка обобщить в единое целое составляет обязанность науки.

    Такова, например, формулировка закона открытых слогов, объединяющая целый ряд частных закономерностей в истори­ческой фонетике славянских языков.

    Гораздо важнее обратить внимание на фонологическую сто­рону вопроса и с этой точки зрения пересмотреть всё накоплен­ное наукой по вопросу о фонетических законах. Действительно, фонетические изменения бывают разного порядка. Прежде все­го нельзя смешивать живые процессы звукового варьирования фонем в разных позициях, т. е. функционирования данного язы­ка в данный период, и бывших живых процессов, застывших и перешедших в разряд чередований фонем. То, что в один период представляет собой варьирование одной фонемы, в последую­щий период может стать нефонетическим чередованием разных фонем (если данная позиция, вызывавшая варьирование, из сла­бой делается сильной). Так, был период в восточнославянских языках, когда не было фонемы [ч], а звук [ч] был вариантом сочетаний [tj] и [kj] или [k] перед гласными переднего ряда, но с тех пор, как появляется новая возможность сочетаний [tj], [kj] и [k’] перед гласными переднего ряда, [ч] выделяется в особую фонему.

    Такое изменение, как первая (“шипящая”) палатализация в славянских языках, касалось различительного признака задне-язычности и поэтому охватывало все заднеязычные (т. е. [к, г, х]). Наиболее существенными изменениями для фонетического строя языка являются те, когда в результате изменения меняется количество фонем, ибо тогда может перестроиться вся фонети­ческая система; однако это зависит от широты охвата данного процесса. Когда в белорусском языке отвердело мягкое р и [р] и [р’] перестали различаться (т. е. рада и ряда стали одинаково произноситься как [рада]), то вся система не перестроилась — только количество корреляций согласных по твердости и мягкости убавилось на одну пару; когда же в результате падения редуцированных гласных [ъ] и [ь] в древнерусском языке появи­лись конечные закрытые слоги с твердыми согласными перед отпавшим а и с мягкими перед отпавшим ь (и то и другое в слабой позиции), то бывшие вариации согласных по твердости (перед задними гласными) и мягкости (перед передними глас­ными) превратились в корреляцию разных фонем по твердости и мягкости и таких пар оказалось 12, т. е. состав согласных фонем увеличился на 12 единиц, но одновременно задние и передние гласные перестали существовать как разные фонемы и объединились в одну фонему с передними и задними вариа­циями, зависящими от аккомодации предшествующим мягким и твердым согласным.

    В результате дивергенции и конвергенции изменяется и пере­страивается вся фонетическая система языка, появляются или исчезают противопоставления фонем, и фонемы как члены но­вой системы наполняются новым качеством, хотя бы материаль­но они и не изменились (например, в русском языке [и] и [ы] в XI в. и в XX в.).

    Но бывают и такие фонетические изменения, которые каса­ются не всей системы, а лишь перераспределения фонем внутри данной системы в тех или иных словах и морфемах; так, преж­ним сочетаниям верьх, четверъг, зерькало, перъвый, верьба и т. п. с мягким р теперь соответствуют сочетания с твердым p: верх, чет­верг, зеркало, первый, верба и т. п.

    Некоторые звуковые изменения охватывают все слова языка независимо от позиции для данной фонемы, но сами изменения не касаются различительных признаков, и тогда система фонем не испытывает изменений; таково, например, в истории русско­го языка отвердение непарных по твердости и мягкости соглас­ныхш, ж и позднее ц.

    Бывают и такие звуковые изменения, которые касаются лишь звучания данной фонемы или группы фонем, имеющих общий вариант в какой-нибудь одной слабой позиции, например ук­репление более “и-образного” произношения безударных глас­ных [и, э, а, о] после мягких согласных, “иканье”, например про­изношение [м’ила́] для прилагательного мила, существительного мела (“сорта́ мела́”) и глагола мела (по фонемам , ср. мёл ) и т. п.