К ВОПРОСУ ОБ УСЛОВНО-ДОСРОЧНОМ ОСВОБОЖДЕНИИ
ОТ ОТБЫВАНИЯ НАКАЗАНИЯ
Преобразования, происходящие в настоящее время в пенитенциарной системе России, требуют дальнейшего развития правовых стимулов. Поощрительные институты, по мнению С. Л. Бабаяна, относятся к важной разновидности правовых стимулов в уголовно-исполнительном праве и являются средством юридического одобрения добровольного заслуженного и осознанного поведения осужденного. Поощрительные институты затрагивают основные социальные потребности осужденных, имеют важное значение в процессе исправительного воздействия на осужденных к лишению свободы и широко применяются в деятельности исправительных учреждений Федеральной службы исполнения наказаний.(1)
Институт условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, по мнению многих ученых-правоведов, является одним из наиболее эффективных стимулов к исправлению и формированию правопослушного поведения у лиц, отбывающих наказание в виде содержания в дисциплинарной воинской части, принудительных работ, а также наказание в виде лишения свободы(2). Вместе с тем условно-досрочное освобождение служит осуществлению общих задач и достижению целей уголовной политики, направлено на индивидуализацию наказания с учетом как характера содеянного и личности осужденного, так и, главное, реальности исправления и перевоспитания осужденного в процессе отбывания наказания. Следует подчеркнуть, что применение данного института позволяет минимизировать не только материальные средства, но и средства уголовных репрессий.
Условно-досрочное освобождение от отбывания наказания является важным стимулом к соблюдению осужденными установленного режима отбывания наказания, позволяет лицам, действительно исправившимся, быстрее оказаться в привычной трудовой, семейной, бытовой обстановке, в конечном счете способствует достижению целей специального предупреждения, закреплению результатов воспитательной работы в исправительных учреждениях. Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2020 года, утвержденная Распоряжением Правительства Российской Федерации от 14 октября 2010 г. № 1772-р, в сфере социальной, психологической, воспитательной и образовательной работы с осужденными предполагает: создание справедливой и эффективной системы стимулов осужденных к законопослушному поведению, включая не только совершенствование порядка замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания, но и обновление механизма условно-досрочного освобождения, учитывающего при его применении в отношении осужденного как тяжесть совершенного преступления, отбытый срок наказания, рецидив преступления, так и возмещение ущерба потерпевшим.
Однако условно-досрочное освобождение от отбывания наказания (особенно лиц, осужденных за тяжкие и особо тяжкие преступления, а также лиц, отбывающих пожизненное лишение свободы) является весьма «острым» институтом,
неправильное применение которого влечет прямо противоположные последствия: возникновение у лица, без достаточных оснований освобожденного, чувства безнаказанности, нанесение ущерба задачам как специального, так и общего предупреждения, а именно в случае совершения досрочно освобожденным нового преступления, подрывает в глазах общества авторитет судебных решений и органов, исполняющих наказания, в части применения, реализации и осуществления наказания.
Чрезвычайная эффективность правильного применения условно-досроч-ного освобождения от отбывания наказания и подчас пагубные последствия неправильного его применения вызвали широкое обсуждение этого института учеными как в области уголовного и уголовно-исполнительного права, так и в области уголовно-процессуального права, что указывает на межотраслевой характер данного института, который включает в себя нормы уголовного, уголовно-исполнительного и уголовно-процес-суального права.(1)
Согласно ч. 1 ст. 43 Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ) уголовное наказание определяется как мера государственного принуждения, назначаемая по приговору суда, и заключается в лишении или ограничении прав и свобод виновного лица. Оно назначается только судом, от имени государства, носит индивидуальный характер, а его исполнение является исключительной компетенцией уполномоченных на то государственных органов.
Наказание назначается в целях восстановления социальной справедливости, а также для исправления осужденного и предупреждения совершения им новых преступлений (ч. 2 ст. 43 УК РФ). Однако в процессе отбывания наказания на достижение указанных целей оказывают влияние такие факторы, как поведение осужденного, его отношение к учебе и труду, отношение к совершенному деянию и т. д. Под их воздействием могут происходить не предвиденные судом при вынесении приговора изменения степени общественной опасности осужденного, в связи с чем наказание, назначенное приговором суда, перестает отвечать поставленным УК РФ целям. Это диктует необходимость вмешательства суда в процесс реализации наказания путем корректировки с учетом поведения и характеристики личности осужденного применяемых мер либо в сторону их смягчения, либо в сторону ужесточения(2). В связи с этим суд в соответствии с п. 4 ст. 397 Уголовно-процес-суального кодекса Российской Федерации (УПК РФ) может рассмотреть вопрос об условно-досрочном освобождении осужденного от отбывания наказания.
Законодатель в ст. 79 УК РФ установил ряд уголовно-правовых оснований применения условно-досрочного освобождения от отбывания наказания:
признание судом, что для своего исправления осужденный не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания;
возмещение вреда (полностью или частично), причиненного преступлением, в размере, определенном решением суда;
фактическое отбытие осужденным не менее одной трети срока наказания, назначенного за преступление небольшой или средней тяжести; не менее половины срока наказания, назначенного за тяжкое преступление; не менее двух третей срока наказания, назначенного за особо тяжкое преступление, а также двух третей срока наказания, назначенного лицу, ранее условно-досрочно освобождавшемуся,
если условно-досрочное освобождение было отменено по основаниям, предусмотренным ч. 7 ст. 79 УК РФ; не менее трех четвертей срока наказания, назначенного за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, а равно за тяжкие и особо тяжкие преступления, связанные с незаконным оборотом наркотических средств, психотропных веществ и их прекурсоров, а также за преступления, предусмотренные ст.ст. 205, 2051, 2052, 2053, 2054, 2055 и 210 УК РФ; не менее четырех пятых срока наказания, назначенного за преступления против половой неприкосновенности несовершеннолетних, не достигших четырнадцатилетнего возраста. При этом фактически отбытый осужденным срок лишения свободы не может быть менее шести месяцев. А лицо, отбывающее пожизненное лишение свободы, может быть освобождено условно-досрочно, если судом будет признано, что оно не нуждается в дальнейшем отбывании этого наказания и фактически отбыло не менее двадцати пяти лет лишения свободы. Причем при рассмотрении ходатайства об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания осужденного за преступление против половой неприкосновенности несовершеннолетнего, не достигшего четырнадцатилетнего возраста, кроме выше названных оснований суд должен будет учитывать результаты судебно-психиатрической экспертизы в отношении такого осужденного.
Применение института условно-досрочного освобождения на практике вызывает ряд проблем. Например, закон не устанавливает, какое именно основание при решении вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания будет иметь приоритетное значение, предоставляя тем самым суду общей юрисдикции право в каждом конкретном случае решать, достаточны ли сведения, содержащиеся в ходатайстве (ст. 175 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (УИК РФ)) и в иных материалах, для признания осужденного не нуждающимся в полном отбывании назначенного судом наказания и подлежащим условно-досрочному освобождению. Не дает ответа на поставленный вопрос и постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике условно-до-срочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» от 21 апреля 2009 г. № 8.
Нам представляется, что суд, рассматривая вопрос об условно-досрочном освобождении лица от отбывания наказания, должен прежде всего руководствоваться принципом законности, закрепленным в ст. 3 УК РФ, согласно которому преступность деяния, а также его наказуемость и иные уголовно-правовые последствия определяются уголовным законом. В соответствии с чч. 1—5 ст. 79 УК РФ достаточными основаниями для условно-досрочного освобождения лица, отбывающего наказание, являетсяпризнание его судом не нуждающимся в полном отбывании назначенного судом наказания для своего исправления и фактическое отбытие указанной в законе части наказания.
Вместе с тем нельзя не согласиться с мнением Д. Долгополова, который справедливо указал на отсутствие в ст. 79 УК РФ четких критериев признания осужденного не нуждающимся в полном отбывании наказания. Подобная неопределенность порождает споры при применении указанного вида освобождения от отбывания наказания и, как следствие, неединообразную правоприменительную практику при рассмотрении данного вопроса судами(1).
Изложенное подтверждается следующим примером. Осужденная П. обратилась в Тосненский городской суд Ленинградской области с ходатайством об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, ссылаясь на то, что взысканий не имеет, свою вину по приговору признала полностью, раскаялась, не трудоустроена по причине отсутствия в колонии рабочих мест, связь с родственниками поддерживает. Постановлением от 7 апреля 2010 г. осужденной П.
в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания было отказано. Данный вывод судом мотивирован тем, что П., отбывая наказание, не допускала нарушений режима за весь период отбывания наказания, но и не заработала поощрений, что свидетельствует о ее нежелании приложить усилия к проявлению себя с примерной стороны. Также указано, что осужденная уже не оправдала доверие суда при условном осуждении, не доказала своего исправления, что в совокупности не может свидетельствовать о ее исправлении(1).
Положения ст. 79 УК РФ детализированы в уголовно-исполнительном законодательстве. Понятие исправления нормативно закреплено в ст. 9 УИК РФ. В статье 175 УИК РФ указаны обстоятельства, свидетельствующие о том, что для дальнейшего исправления осужденный не нуждается в полном отбывании наказания, назначенного судом. Это раскаяние в совершенном деянии и исправление осужденного. Действующее законодательство не предусматривает специальных правил применения условно-досрочного освобождения к лицам, ранее судимым либо в отношении которых условное осуждение к лишению свободы было заменено на реальное, оно также не содержит обязательных предписаний осужденному доказывать свое перевоспитание, как это указано в постановлении Тосненского городского суда.
В надзорном определенииот 28 сентября 2010 г. № 37-Д10-17 Верховный Суд Российской Федерации отметил, что при решении вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания суды должны учитывать, что закон не требует, чтобы осужденные имели какие-то особые, исключительные заслуги.
На наш взгляд, суд должен принимать во внимание поведение осужденного на всем протяжении отбывания наказания, соблюдение установленного режима отбывания наказания, а также отношение осужденного в период отбывания им наказания к учебе или труду, возмещение ущерба, при этом возможность условно-досрочного освобождения не должна связываться с наличием прежних судимостей, отсутствием или наличием поощрений.
В пункте 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике условно-до-срочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» указано, что в практике судов не должно быть случаев как необоснованного отказа в условно-досрочном освобождении от отбывания наказания осужденных, не нуждающихся в полном отбывании назначенного судом наказания, так и необоснованного освобождения от отбывания наказания. Взыскания, наложенные на осужденного за весь период отбывания наказания, с учетом характера допущенных нарушений подлежат оценке судом в совокупности с другими характеризующими его данными. При этом наличие или отсутствие у осужденного взысканий не может служить как препятствием, так и основанием к его условно-досрочному освобождению или замене неотбытой части наказания более мягким видом наказания. В частности, Конституционный Суд Российской Федерации не нашел оснований для принятия к рассмотрению жалоб граждан, оспаривающих конституционность ст. 79 УК РФ, в которых заявители указывают, что эта норма по смыслу, который придается ей п. 6 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания», позволяет суду при рассмотрении вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания принимать во внимание снятые и погашенные дисциплинарные взыскания. В своем решении Конституционный Суд определил, что законодатель не устанавливает, какое именно значение при решении вопроса об условно-досрочном освобождении от отбывания наказания могут иметь те или иные обстоятельства,
предоставляя тем самым суду право в каждом конкретном случае решать, достаточны ли содержащиеся в ходатайстве об условно-досрочном освобождении и в иных материалах сведения для признания осужденного не нуждающимся в полном отбывании назначенного судом наказания и подлежащим условно-досрочному освобождению. Вывод о наличии или отсутствии оснований для применения условно-досрочного освобождения, к которому придет суд в своем решении, должен быть обоснован ссылками на конкретные фактические обстоятельства, исследованные в судебном заседании(1).
Как свидетельствует судебная практика, суды нередко обосновывают отказ в удовлетворении ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении одним из обстоятельств, без учета иных сведений, имеющих существенное значение для принятия объективного решения по такому ходатайству, что может свидетельствовать о формальном подходе к его рассмотрению. Например, ссылаются на допущенные осужденным нарушения установленного порядка отбывания наказания, не учитывая их количество, вид (злостность), систематичность, время совершения (например, в период нахождения в следственном изоляторе), погашены или сняты взыскания.
Так, постановлением Бабушкинского районного суда города Москвы от 25 сентября 2012 г. У. было отказано в удовлетворении ходатайства об условно-до-срочном освобождении. Кассационным определением судебной коллегии по уголовным делам Московского городского суда от 14 ноября 2012 г. постановление суда оставлено без изменения. Суд в своем постановлении указал, что за время нахождения в местах лишения свободы У. объявлялись выговоры, а при таких обстоятельствах необходимо признать обоснованным вывод нижестоящего суда о том, что примерное поведение осужденного и его добросовестное отношение к труду не могут свидетельствовать о том, что он в достаточной мере перевоспитался, исправился и не нуждается в дальнейшем отбытии наказания(2).
Аналогичную позицию заняла судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда, рассмотрев в судебном заседании кассационную жалобу осужденной А. на постановление Люблинского районного суда города Москвы от 20 апреля 2012 г. об отказе в удовлетворении ходатайства А. об условно-досрочном освобождении. Обсудив доводы кассационной жалобы, коллегия согласилась с постановлением нижестоящего суда, указав, что суд правильно установил, что за время отбывания наказания А. получила взыскание, которое было погашено 21 марта 2012 г., что свидетельствует о нестабильности поведения А. и непродолжительности прошедшего времени с момента снятия взыскания, в связи с чем обоснованно отказал в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении А. от неотбытой части назначенного наказания(3).
В пункте 9 постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации «О судебной практике условно-до-срочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части наказания более мягким видом наказания» разъяснено: при условно-досрочном освобождении от основного наказания осужденного, которому было назначено дополнительное наказание, либо замене неотбытого наказания более мягким видом наказания судам надлежит обсуждать вопрос о возможности освобождения осужденного полностью или частично и от дополнительного наказания. Если
дополнительное наказание исполнено (взыскан штраф, лицо лишено специального, воинского или почетного звания, классного чина, государственных наград), вопрос об освобождении осужденного от этого дополнительного наказания решаться не должен. При частичном исполнении дополнительного наказания (взыскана часть штрафа) суд вправе решить вопрос о частичном или полном освобождении лица от оставшейся части дополнительного наказания. Решение суда по этому вопросу необходимо изложить в резолютивной части постановления. Следовательно, руководствуясь указанными положениями, суд не вправе отказать в удовлетворении ходатайства об условно-досрочном освобождении на том основании, что дополнительное наказание в виде штрафа не исполнено либо исполнено частично.
Так, в надзорной жалобе осужденный С. ставит вопрос об отмене судебных решений и условно-досрочном освобождении от отбывания наказания, мотивируя тем, что за время отбывания наказания имеет восемь поощрений, в порядке дополнительной общественной нагрузки выполняет обязанности по обеспечению работы мечети следственного изолятора, вину признал, в содеянном раскаивается, возмещает материальный ущерб из заработной платы, ранее не судим, имеет постоянное место жительства и гарантийное обязательство о приеме на работу, характеризуется положительно, что не было принято во внимание судом, в связи с чем, по его мнению, выводы суда об отказе в условно-досрочном освобождении не основаны на требованиях закона. Изучив представленные материалы, доводы надзорной жалобы, судебная коллегия Московского городского суда указала на то, что наличие имеющихся обстоятельств не может в полной мере свидетельствовать об утрате осужденным общественной опасности и возможности его окончательного исправления без полного отбытия наказания с учетом конкретных обстоятельств дела и тяжести совершенных им преступлений. Кроме этого, как следует из смысла ст. 79 УК РФ, условно-досрочное освобождение от отбывания наказания применяется к осужденному только в том случае, если судом будет признано, что для своего исправления он не нуждается в полном отбывании назначенного судом наказания. В данном случае нижестоящий суд обоснованно сослался на то, что наказание в виде штрафа С. исполнено лишь в незначительной части.
Судебная коллегия также отметила, что примерное поведение осужденного, его добросовестное отношение к труду, иные обстоятельства и данные о личности С. не могут свидетельствовать о том, что он в достаточной мере перевоспитался, исправился и не нуждается в дальнейшем отбытии наказания(1).
Нельзя согласиться с указанием суда в своем решении на то, что С. наказание в виде штрафа исполнено лишь в незначительной части, а также на такое обстоятельство, как тяжесть совершенного преступления, поскольку в силу ч. 3 ст. 79 УК РФ тяжесть преступления влияет лишь на срок, по истечении которого у осужденного появляется право обращения в суд с ходатайством об условно-досрочном освобождении.
Как представляется, рассмотренные нами решения судов в определенной степени являются результатом отсутствия в ч. 1 ст. 79 УК РФ четко сформулированных критериев признания осужденного не нуждающимся в полном отбывании наказания, что порождает неограниченные возможности для широкого судейского усмотрения при решении вопроса применения условно-досрочного освобождения от отбывания наказания.
www.procuror.spb.ru
Некоторые проблемы применения условно-досрочного освобождения от наказания Текст научной статьи по специальности «Государство и право. Юридические науки»
Аннотация научной статьи по государству и праву, юридическим наукам, автор научной работы — Карпов Виктор Сергеевич
На основе проведенного анализа делаются выводы о необходимости совершенствования процедуры применения межотраслевого института условно-досрочного освобождения от отбывания наказания . Отмечается несовершенство законодательного регулирования применения данного института, недостаточное обеспечение (соблюдение) прав и законных интересов потерпевших при разрешении судом ходатайства осужденного о применении к нему условно-досрочного освобождения от дальнейшего отбывания наказания .
Похожие темы научных работ по государству и праву, юридическим наукам , автор научной работы — Карпов Виктор Сергеевич,
SOME PROBLEMS OF PAROLE APPLICATION
Based on the conducted analysis the conclusions are derived on the need for improving the application procedure of an interbranch institute i.e. parole . The article indicates the imperfection of the legislative regulation of this institute application as well as insufficient provision of rights and legal interests of the injured party when the court grants a request on parole application to the convict.
Текст научной работы на тему «Некоторые проблемы применения условно-досрочного освобождения от наказания»
НЕКОТОРЫЕ ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ УСЛОВНО-ДОСРОЧНОГО ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ НАКАЗАНИЯ
Иркутский юридический институт (филиал) Российской правовой академии Министерства юстиции РФ, 664011, Россия, г. Иркутск, ул. Некрасова, 4.
На основе проведенного анализа делаются выводы о необходимости совершенствования процедуры применения межотраслевого института — условно-досрочного освобождения от отбывания наказания. Отмечается несовершенство законодательного регулирования применения данного института, недостаточное обеспечение (соблюдение) прав и законных интересов потерпевших при разрешении судом ходатайства осужденного о применении к нему условно-досрочного освобождения от дальнейшего отбывания наказания. Библиогр. 4 назв.
Ключевые слова: наказание; условно-досрочное освобождение от наказания; рецидив преступлений; потерпевший.
SOME PROBLEMS OF PAROLE APPLICATION V. S. Karpov
Irkutsk Law Institute (Branch) of the Russian Law Academy of the Ministry of Justice of the Russian Federation, 4 Nekrasov St., Irkutsk, 664011, Russia.
Based on the conducted analysis the conclusions are derived on the need for improving the application procedure of an interbranch institute i.e. parole. The article indicates the imperfection of the legislative regulation of this institute application as well as insufficient provision of rights and legal interests of the injured party when the court grants a request on parole application to the convict. 4 sources.
Key words: punishment; parole; repetition of crime; injured party.
Изучение и анализ судебной практики, данных судебной статистики и научной литературы убедительно доказывают, что даже правильно (в точном соответствии с действующим законодательством и внутренним убеждением судьи) назначенное и надлежащим образом исполненное наказание (с соблюдением всех установленных законодательством обязанностей государства по отношению к осужденному) далеко не во всех случаях приводит к исправлению лица, совершившего преступление. Наказание может не дать положительного эффекта в том случае, когда страдает неполнотой, и если закон, регулирующий назначение наказания и его исполнение, — не совершенен. В итоге объективно и достоверно судить о том, дало или не дало наказание надлежащий эффект, можно лишь по поведению осужденного лица после отбытия им назначенного судом наказания.
В этой связи уместно упомянуть о таком институте уголовного права, как условно-досрочное освобождение от дальнейшего отбывания наказания2. Представляется, что наиболее верно вести речь об институте условно-досрочного освобождения от отбывания наказания как о комплексном (межотраслевом) правовом институте, не замыкаясь в рамках уголовного права, так как правовое регулирование оснований, про-
цедуры (порядка) применения осуществляется сразу несколькими отраслями права: уголовным правом в статьях 79, 93 Уголовного кодекса Российской Федерации (далее — УК РФ); уголовно-исполнительным правом в статьях 9, 175 Уголовно-исполнительного кодекса Российской Федерации (далее — УИК РФ); уголовно-процессуальным правом в статьях 397, 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации (далее — УПК РФ).
Применение вышеуказанной поощрительной нормы нередко приводит к негативным последствиям, таким, как рецидив3 со стороны лица, уже отбывавшего уголовное наказание, что подтверждается материалами изученных уголовных дел.
Условия, в которых осужденные (мужчины, женщины, несовершеннолетние) отбывают наказание, достаточно часто не способствуют их исправлению и ресоциализации. Это во многом обусловлено несовершенством существующей пенитенциарной системы. Следует заметить, что, согласно ст. 9 УИК РФ, под исправлением осужденных понимается формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития и стимулирование правопослушного поведения. В свою очередь, исправление — это не только
1 Карпов Виктор Сергеевич, директор, кандидат юридических наук, доцент кафедры уголовного процесса и криминалистики, тел.: 89025666740, e-mail: bbb740@mail.ru
Karpov Victor, Director, Candidate of Law, Associate Professor of the Department of Criminal Process and Criminalistics, tel.: 89025666740, e-mail: bbb740@mail.ru
2 В данном случае автор ведет речь, прежде всего, об условно-досрочном освобождении от такого вида наказания, как лишение свободы.
3 В понятие рецидива автор вкладывает любое повторное преступление, совершенное субъектом.
одна из целей наказания, о которой идет речь в ст. 60 УК РФ, но и одно из важнейших условий применения к осужденному положений ст. 79 УК РФ.
В качестве средств исправления, в соответствии с ч. 2 ст. 9 УИК РФ, служат: режим, воспитательная работа, общественно-полезный труд, получение общего образования, профессиональное обучение и общественное воздействие. Применение вышеуказанных средств производится, исходя из принципа индивидуализации.
Несмотря на продекларированную, в том числе и в Главе 14 УИК РФ, обязанность каждого осужденного к лишению свободы трудиться, отбывая наказание, на практике администрация исправительных учреждений далеко не всегда, в том числе по объективным причинам, способна обеспечить работой всех осужденных. Также не всегда у администрации имеется возможность организовать обучение лиц, не имеющих профессии (специальности), по которой осужденный может работать в исправительном учреждении и после освобождения из него. К обязанностям администрации исправительных учреждениям отнесена организация воспитательной работы с осужденными, которая, в соответствие со ст. 109 УИК РФ, должна быть направлена на исправление последних, формирование у них уважительного отношения к человеку, обществу, труду, нормам, правилам и традициям человеческого общежития, на повышение образовательного и культурного уровня. Важной составляющей в деятельности администрации учреждения и одним из необходимых условий ресоциализации осужденных является обязанность по содействию в трудовом и бытовом устройстве освобождаемых осужденных. Действительно, закрепленные в уголовно-исполнительном законодательстве обязанности администрации по отношению к осужденным, в своей совокупности, должны иметь позитивный эффект.
Таким образом можно прийти к выводу о недостаточно эффективной деятельности пенитенциарных учреждений по ресоциализации осужденных, что в свою очередь влечет совершение последними новых преступлений.
Особую значимость имеет деятельность администрации исправительных учреждений по воспитанию, обучению и привлечению осужденных к труду еще и потому, что для принятия положительного решения по ходатайству осужденного об условно-досрочном освобождении от дальнейшего отбывания наказания основными критериями выступают как раз: отношение осужденного к учебе, труду, связи с родственниками в период отбывания наказания и т.д.
Судья, разрешая ходатайство об условно-досрочном освобождении, делает это в соответствии с Уголовным и Уголовно-процессуальным законодательством, а также руководствуясь разъяснениями Верховного Суда Российской Федерации (далее -Верховного Суда РФ), данными в соответствующих постановлениях Пленума Верховного Суда РФ (далее Пленум ВС РФ).4 Безусловно, следует упомянуть и о
4 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 29 июня
внутреннем убеждении должностного лица.
В соответствии с руководящими положениями, содержащимися в постановлении Пленума ВС РФ от 21 апреля 2009 г. № 8 «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части более мягким видом наказания» (далее — постановление Пленума ВС РФ от 21 апреля 2009 г. № 8), судам надлежит обеспечить индивидуальный подход к каждому осужденному, принимая решение на основании всестороннего учета данных о поведении субъекта за весь период отбывания наказания, а не только за время, непосредственно предшествующее рассмотрению ходатайства или представления, учитывая мнения представителя исправительного учреждения и прокурора.
В этой связи не лишним представляется провести некую аналогию со ст. 60 УК РФ, которая говорит об индивидуализации наказания. Высказываемые в юридической литературе мнения [3, с. 66-67] о возможности применения данной нормы из Общей части Уголовного закона на стадии исполнения приговора — при решении вопроса о возможности применения к осужденному поощрительных норм и об его условно-досрочном освобождении — не лишены здравого смысла.
Отдельно необходимо остановиться на вопросе обеспечения прав потерпевших при разрешении судом ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении. Обеспокоенность необоснованным снижением прав потерпевших присутствовала как среди ученых-юристов, так и среди практиков, в том числе судейского сообщества [2, с. 25-27]. Возможно, именно поэтому законодатель, хоть и запоздало, но внес соответствующие изменения в УК РФ в части определения круга прав потерпевшего на стадии рассмотрения и разрешения вопросов, связанных с исполнением приговора. Федеральным законом от 23 июля 2013 г. № 221-ФЗ ст. 399 УПК РФ дополнена частью второй.1, в которой определено, что потерпевший вправе участвовать в судебном заседании по рассмотрению ходатайства осужденного, знакомиться с представленными в суд материалами, участвовать в их рассмотрении, заявлять ходатайства и отводы, давать объяснения, представлять документы6. Кроме этого, на суд возложена обязанность извещения потерпевшего и его законного представителя о дате, времени и месте судебного заседания, а также о возможности их участия в судебном заседании путем использования систем видеоконференц-связи, причем
2010 г. № 17 «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» // СПС Консультант Плюс.
5 Постановление Пленума ВС РФ № 8 от 21 апреля 2009 г. «О судебной практике условно-досрочного освобождения от отбывания наказания, замены неотбытой части более мягким видом наказания» // СПС Консультант Плюс.
6 Федеральный закон от 23 июля 2013 г. № 221-ФЗ «О вне-
сении изменений в статью 83 Уголовно-процессуального
кодекса Российской Федерации и статью 399 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации» // СПС Консультант Плюс.
такое извещение должно быть сделано судом не позднее 14 суток до дня судебного заседания. Внесенные в УПК РФ в 2013 г. изменения помогут в дальнейшем избежать негативных ситуаций, описанных, например, в письме потерпевшей, приобщенном к материалам рассмотрения ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении: «. моего единственного сына насмерть сбил пьяный сосед. Суд приговорил Т. к 3 годам 9 месяцам лишения свободы. Прошел 1 год 3 месяца, и я узнаю, что убийца моего сынули — на свободе. Где же справедливость? Получается, что наказали меня (ведь мы с убийцей живем в одном подъезде)»7.
Следует констатировать, что на сегодняшний день имеется определенная ясность в правовом статусе потерпевшего на рассматриваемой стадии уголовного процесса, однако весьма логичным было бы довести дело до логического завершения: прямо закрепить в тексте закона право потерпевшего возражать против удовлетворения ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении, т.к. именно потерпевший, как никто другой, заинтересован в исправлении осужденного и восстановлении социальной справедливости. Не лишним была бы рекомендация Верховного суда РФ, выраженная, например, в тексте соответствующего постановления Пленума ВС РФ об учете мнения потерпевшего по вопросу разрешения ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении. В противном случае возникает целый ряд закономерных вопросов:
— во-первых, чьи интересы больше защищает государство: потерпевшего или лиц, сознательно преступивших закон и признанных судом виновными в совершении общественно-опасных уголовно-наказуемых деяний?
— во-вторых, почему мнение тех, кто непосредственно пострадал от преступления, никоим образом не интересует судью, принимающего решение о возможности исправления осужденного без дальнейшего отбытия наказания?
— в-третьих, весьма удивительно столь трепетное отношение к лицам, отбывающим наказание за совершение различных категорий преступлений (в том числе тяжких и особо тяжких), при условии того, что они совершили преступление, причинили вред тем или иным общественным отношениям8.
Думается, что более позднее постановление Пленума ВС РФ от 29 июня 2010 г. № 17 внесло определенные коррективы в дискуссию по данному вопросу. Применительно к потерпевшим к обязанностям государства следует причислить предоставление потерпевшему возможности отстаивать свои права и законные интересы любыми не запрещенными законом
7 Материал в отношении Т. № 4-232 // Архив Окуловского районного суда Новгородской области. 2007.
Автор в данном случае помимо вреда, причиненного общественным отношениям, также имеет в виду и вред (физический, материальный, моральный), причиненный в результате преступления конкретным субъектам (потерпевшим).
К сожалению, следует согласиться с мнением, существующим в юридической литературе, о том, что на сегодняшний день процедура условно-досрочного освобождения представляет собой совокупность формальностей, а точнее, соблюдение законодательных положений, необходимых осужденному для выхода на свободу: фактического отбытия определенной части наказания, положительной характеристики из исправительного учреждения, заявления о раскаянии и сожаления о содеянном и обещания более не совершать ничего подобного [4]. Точных, выверенных, продуманных до мельчайших подробностей, критериев и положений, регламентирующих анализируемый процесс, законодатель не предусмотрел. «Благодаря» законодательным пробелам, недосказанности, возможности различного толкования законодательных норм, существуют весьма серьезные коллизии. При этом, согласно п. 6 постановления Пленума ВС РФ от 21 апреля 2009 г. № 8, непризнание вины осужденным не является основанием для отказа осужденному в условно-досрочном освобождении. Данный тезис выглядит, мягко говоря, странным, если не абсурдным, по следующим основаниям:
— во-первых, совершенно не понятно, как можно достичь цели наказания — исправления осужденного, если последний, не признавая вину и не раскаиваясь в содеянном, искренне уверен в своей невиновности и, как следствие, в том, что он незаконно, необоснованно и несправедливо осужден;
— во-вторых, в этой связи некорректным будет употребление термина «исправление» (ст. 9 УИК РФ), так как невозможно привить субъекту уважение к обществу и выработать у него правопослушное поведение в том случае, если он сам стал «жертвой» общества и неправильного применения к нему норм права, т.е. был незаконно (по его мнению) осужден;
— в-третьих, если допустить, что, действительно, в отношении осужденного неверно применена норма закона, имеет место судебная ошибка (незаконное осуждение) — тогда следует вести речь о праве осужденного не на условно-досрочное освобождение, а на повторное рассмотрение уголовного дела, отмену приговора, оправдание, реабилитацию и т.д.;
— в-четвертых, в анализируемом случае не достигнуты и остальные цели наказания: предупреждение совершения осужденным новых преступлений («старого» преступления он просто не совершал) и восстановление социальной справедливости (о какой справедливости вообще может идти речь, если осужден не тот субъект или субъект осужден не за то преступление?).
Таким образом, п. 6 вступает в явное противоречие с п. 1 постановления Пленума ВС РФ от 21 апреля 2009 № 8, т.к. условно-досрочное освобождение от наказания может быть применено только к тем осуж-
9 Постановление Пленума ВС РФ № 17 от 29 июня 2010 г. «О практике применения судами норм, регламентирующих участие потерпевшего в уголовном судопроизводстве» //
денным, которые для своего исправления не нуждаются в полном отбывании назначенного судом наказания. В том случае, когда субъект не признает свою вину, он либо не исправился, либо незаконно осужден. В любом из двух случаев нельзя вести речь о применении к такому субъекту условно-досрочного освобождения от отбывания наказания.
Рассуждая о возможности и необходимости применения межотраслевого (комплексного) института условно-досрочного освобождения осужденных от дальнейшего отбывания наказания, уместно и логично акцентировать внимание на том, что на сегодняшний день отсутствует четкая и однозначно определенная система оценки уровня (степени) исправления того или иного осужденного. Этот вопрос очень бурно на протяжении целого ряда лет обсуждается как в научной среде, так и среди юристов-практиков [1, с. 24-29]. К сожалению, ни в законодательных актах, ни в постановлениях Пленума ВС РФ, носящих для судов руководящий и разъяснительный характер, нет однозначного ответа на данный, весьма проблемный, вопрос. Безусловно, любой судья, принимающий решение по анализируемой проблеме, будет руководствоваться статьями 7, 8.1 УПК РФ, т.е. законно, обоснованно, мотивированно, исключая постороннее воздействие. Тем не менее, судейское усмотрение при таком подходе законодателя и правоприменителя к сложившейся ситуации может иметь как положительный, так и отрицательный характер, а, самое главное, позволяет бросать тень (коррупционную, некомпетентную и т.д.) на судейский корпус в глазах граждан. Действительно, вопрос о применении условно-досрочного освобождения к осужденному решается судом путем оценки представленных материалов, иногда и без непосредственного контакта с самим субъектом, что, в свою очередь, порождает судебные ошибки, а, самое главное, возможность совершения рецидивных преступлений со стороны освободившихся лиц. Анализируя малоинформативные, шаблонные характеристики осужденных, очень сложно принять взвешенное решение, так как достоверных сведений (данных) о том, что субъект твердо встал на путь исправления и способен отречься от криминальной среды, руководствоваться в своей жизни нормами права и морали в данных «документах», как правило, нет, или они минимизированы. Справедливости ради следует отметить позитивный момент такого подхода: отсутствие заранее сформированных штампов (стандартов). Судья, принимающий решение, основывается на своем внутреннем убеждении, максимально учитывает индивидуальные особенности осужденного (если такое реально возможно), объективно оценивает представленные ему материалы. Отказ или, тем более, неоднократные отказы в применении к осужденному поощрительных норм об условно-досрочном освобождении, могут сыграть крайне негативную роль (возможно, непоправимую) в судьбе тех лиц, которые действительно встали или планируют встать на путь исправления.
Постановление Пленума ВС РФ от 21 апреля 2009 № 8 говорит о том, что наличие взысканий так же, как и наличие поощрений у осужденного, не может слу-
жить препятствием, так и основанием к условно-досрочному освобождению осужденного. В этой связи возникает закономерный вопрос: что такое хорошо и что такое плохо? Взыскания, примененные к осужденному, сами по себе не влияют на принятие решения, -таким образом, можно нарушать режим отбывания наказания, совершать противоправные деяния в месте отбывания наказания. Поощрения лиц, отбывающих наказание, также точно ни на что не влияют, -таким образом, зачем осужденному принимать непосредственное личное участие в мероприятиях, проводимых администрацией, вести себя примерно, внешне убеждать персонал исправительного учреждения в своем раскаянии, исправлении, перевоспитании? Логику в этом вопросе найти, к сожалению, не представляется возможным, а пренебрежение к поощрениям и, тем более, к взысканиям могут носить крайне неблагоприятные последствия.
Согласно Определению Конституционного суда Российской Федерации (далее — КС РФ) от 20 февраля 2007 г. № 110-О-П, суд при разрешении возникающих при исполнении вступившего в законную силу приговора вопросов, в том числе об условно-досрочном освобождении осужденного от отбывания наказания, будучи обязанным обеспечивать права участников судопроизводства по обоснованию своих позиций по делу, однако не связан этими позициями. Ни в какой мере не оспаривая и не ставя под сомнение формулировку в Определении КС РФ для формирования единообразной судебной практики, — необходимо закрепление непосредственно в тексте закона, а в последующем и в постановлении Пленума ВС РФ обязательного учета и оценки мнения потерпевшего и мотивированного заключения прокурора. Учет суждений потерпевшего и прокурора, основанных в подавляющем большинстве случаев на законе и объективных реалиях, с одной стороны, выступит своеобразным «подспорьем» для суда в принятии законного и обоснованного решения, а с другой стороны, максимально обеспечит соблюдение интересов пострадавших от преступления лиц. Косвенное указание на учет мнения потерпевшего, исходя из принципа равенства сторон, имеется в постановлении Пленума ВС РФ от 29 июня 2010 г. № 17, однако, думается, что вопрос разрешения ходатайства осужденного о применении к нему условно-досрочного освобождения от отбывания дальнейшего наказания заслуживает того, чтобы этому вопросу было уделено внимание в отдельном (специальном) постановлении Пленума ВС РФ. Особенно следует учесть и то обстоятельство, что со времени последних разъяснений ВС РФ прошло уже пять лет, в течение которых были внесены существенные изменения, прежде всего, в УПК РФ.
Подводя некоторый итог всему вышесказанному, думается, что для изменения в лучшую сторону ситуации с совершением новых преступлений лицами, условно-досрочно освобожденными от отбывания наказания, следует предпринять целый комплекс мер, в том числе и на законодательном уровне:
1. Изменить действующую редакцию п. «б» ч. 7 ст. 79 УК РФ, исключив из нее положение, при котором
суд вправе самостоятельно решать, отменять или оставлять в силе решение об условно-досрочном освобождении лица в случае совершения им преступления небольшой или средней степени тяжести.
2. Закрепить в ст. 399 УПК РФ положение об обязательном учете и оценке судом в тексте решения мнения потерпевшего по уголовному делу при разрешении ходатайства осужденного об условно-досрочном освобождении.
3. Условно-досрочное освобождение осужденного, безусловно, должно выступать как поощрительная норма уголовного права, однако применяться данная мера уголовно-правового характера должна к осуж-
денным в исключительных случаях. Саму же процедуру освобождения от дальнейшего отбывания наказания необходимо из формальности превратить в строго регламентированный и не простой процесс, дабы исключить как коррупционную составляющую, так и элементарное попустительство со стороны уполномоченных должностных лиц при решении этого сложного вопроса. Ошибка в принятом решении, в свою очередь, способна дорого обойтись законопослушным гражданам, которые могут в любой момент превратиться в потерпевших от действий лица, досрочно освобожденного от отбытия наказания.
Статья поступила 13.03.2014 г.
1. Дядченко Е.А., Ежова О.Н. Система оценки осужденных при направлении материалов в суд для решения вопроса об условно-досрочном освобождении // Уголовное судопроизводство, 2010. №. 4. С. 24-29.
2. Рябцев Ю.А., Гричаниченко А.В. Об участии потерпевших при решении вопросов, связанных с исполнением при-
говора // Уголовное судопроизводство, 2012. №. 2. С. 25-27.
3. Соколова О. Основания применения условно-досрочного освобождения: анализ правоприменительной практики // Уголовное право, 2013. №. 1. С. 66-70.
4. Стрельников В. Досрочно на свободу! // ЭЖ-Юрист, 2012. №. 46.
ИНТЕРАКТИВНЫЕ ФОРМЫ ОБУЧЕНИЯ, ИЛИ ХОРОШО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ
Иркутский государственный технический университет, 664074, Россия, г. Иркутск, ул. Лермонтова, 83.
Указывается на сходство понятий «интерактивные формы обучения» и «коллективные формы учебной деятельности». Раскрывается содержание понятия «коллективные формы», принятое в отечественной психолого-педагогической науке. Выявляется многообразие педагогических задач, которые можно решать на основе коллективных форм. Объясняются причины неудач практического применения этих форм. Обосновывается необходимость учета данных о коллективных формах учебной деятельности при продвижении интерактивных форм обучения. Библиогр. 14 назв.
Ключевые слова: интерактивные формы обучения; условия коллективообразования; социально-психологические феномены коллективной деятельности; обучающие и воспитывающие эффекты коллективных форм учебной деятельности; суггестопедия; коммуникативный метод обучения русскому языку как иностранному.
INTERACTIVE FORMS OF TRAINING OR WELL-FORGOTTEN OLD L.F. Kiyanovskaya
Irkutsk State Technical University, 83 Lermontov St., Irkutsk, 664074, Russia.
Having indicated the similarity of the concepts of «interactive forms of learning» and «collective forms of learning» the article develops the intensional of the concept of «collective forms» accepted in the national psycho-pedagogical science. It reveals the diversity of pedagogical problems that can be solved based on collective forms and explains the reasons of their failure to be applied in practice. The need for accounting data on the collective forms of learning when promoting interactive forms of education is substantiated. 14 sources.
Key words: interactive forms of learning; conditions for team formation; social psychological phenomena of team activities; training and educative effects of collective forms of learning; suggestopedia; communicative method of teaching Russian as a foreign language.
cyberleninka.ru