Образовательный портал — все для студента юриста.
Преступления и наказания по русской правде
В Русской Правде не содержится термина «преступления». По РП преступление определялось не как нарушение закона или княжеской власти, а как «обида», т.е. причинение морального или материального ущерба лицу или группе лиц. Уголов. правонарушение не отграничивалось от гражд.-правового. Субъекты: все, свободные люди, за холопа нес ответственность его господин. Соучастие — вина различалась, а наказание было одинаковым. Объектами преступления были личность и имущество.
Виды умысла по русской правде
1) Русская Правда упоминает о двух видах умыла:
— прямой (жестоко наказывается)
— косвенный (в соре или на пиру явлено).
Алкогольное опьянение — смягчающее обстоятельство.
2) РП различает преступления, совершенные посредством действия и преступления бездействия — укрывательство беглого челядина.
3) Преступления против личности и против собственности (обида — преступление против личности: убийство, нанесение телес. повреждений, оскорбление челов достоинства, вырывание усов и бороды — штраф 12 гривен; упоминается оскорбление словом. (в церковном уставе)).
4) Имущественные преступления. Включали:
— противоправное пользование чужого имущества
— истребление чужого имущества путем поджога
Цели и виды наказания по Русской правде
Возмещение ущерба, возмездие (сущ. кровная месть). На 1 место Русская Правда ставит поток (изгнание из общины) и разграбление (конфискация) — за самые опасные преступления: разбой, поджог, конокрадство.
1) За убийство свободного человека — штраф 40 гривен (за убийство феодала — штраф 80 гривен).
2)«Дикая вира» — коллективный вид ответственности (община могла скрыть преступника). Платили только за того, кто уже раньше платил дикую виру.
3) Продажа — штраф, кот. выплачивался за др. преступления, кроме убийства, в пользу князя.
allstatepravo.ru
Субъект преступления в русской правде
9. Преступление и наказание по Русской Правде
Преступление и наказание по Русской Правде представляет собой регулирование уголовного и исполнительного производства.
Особенности Русской Правды: она закрепляла сословное неравенство в уголовном праве, право сильного, право господина, а также «кулачное» право.
Русская Правда не содержала определенного понятия преступления. Оно характеризовалось как обида, т. е. причинение материального, физического или морального ущерба кому-либо.
Субъектами преступления моли быть все, кроме холопов, так как правовое положение последних определялось как собственность господ. Хозяин холопа мог безнаказанно убить его или покалечить.
Вина по Русской Правде как элемент субъективной стороны преступления еще не оформилась. Не было различия между умыслом и неосторожностью.
Преступные деяния в Русской Правде определялись не системно, а казуально, примерами.
Русская Правда устанавливала ответственность за совершение преступления соучастниками. Их ответственность была одинаковой.
Виды преступлений по Русской Правде.
1) убийство. Правда Ярослава еще содержала положения о допустимости кровной мести за убийство, если же у убитого не нашлось мстителей или его родственники не пожелали отомстить, то за убийство предусматривалось денежное взыскание; позднее Русская Правда запретила кровную месть за убийство и установила для всех, за исключением князя, – за его убийство назначалась смертная казнь – дифференцированные штрафы по социальному положению убитого: за убийство привилегированных людей – «княжих мужей» (дружинников, княжеских слуг – «огнищан», «подъездных») устанавливался двойной уголовный штраф 80 гривен; за горожан, купцов, мечников – 40 гривен; за холопа – 5 гривен.
а) убийство в ссоре или на пиру;
б) убийство в разбое (в этом случае устанавливалось самое тяжкое наказание – поток и разграбление, т. е. превращение преступника и членов его семьи в рабов с конфискацией всего имущества);
2) причинение телесных повреждений (оно могло выразиться в нанесении ран, отсечении руки, ноги, лишении глаза; за причинение телесных повреждений назначался штраф в размере 12, 20 гривен, который уплачивался князю в качестве «урока» в пользу пострадавшего).
2. Преступления против чести, либо оскорбления действием – вырывание бороды, усов, толкание. Они влекли за собой большой штраф – 12 гривен.
3. Против собственности. Особенность наказания для этих преступлений состояла в том, что устанавливалась жестко дифференцированная ответственность за покушение на имущество феодалов и иных лиц; устанавливалась строгая ответственность за порчу межевых знаков, бортных деревьев (пчельников), пашенных межей, за поджог двора и гумна, конокрадство – за последние преступления устанавливалась высшая мера наказания – поток и разграбление.
Государственных преступлений в те годы не было.
Наказания же за преступления против семейных отношений и нравственности, церкви и веры устанавливались княжескими церковными уставами. По таким преступлениям проводился Божий суд.
Виды наказаний по Русской Правде:
2) поток и разграбление;
3) штраф: вира; продажа (в пользу князя); урок (возмещение потерпевшему); головничество (возлагался на всю семью).
www.e-reading.mobi
Анализ уголовного права по русской правде
В представлении о субъекте примечателен дифференцированный подход к соучастию. Летописи содержат сведения, указывающие на различие между непосредственным исполнителем и подстрекателем.
Для указанного периода характерны новые объекты преступления – государственное спокойствие, государственная служба, отправление правосудия.
К уголовному праву относится более половины статей Псковской судебной грамоты.
По сравнению с Русской Правдой к преступным причислены все деяния, запрещенные уголовно-правовой нормой, даже если они не причиняют ущерба какому-либо лицу (например, преступления против суда, государственные преступления). Закон не содержит норм, определяющих круг субъектов преступления, но из него исключаются холопы. Псковская Судебная грамота освобождает от ответственности при невиновном причинении вреда.
В соответствии с новым (расширенным по сравнению с Русской Правдой) понятием преступления изменяется и сама система преступлений. Впервые в русском праве появляются государственные преступления, во всяком случае одно из них – измена (перевет). Опасным преступлением считался также поджог, смыкавшийся порой с изменой.
К преступлениям против порядка управления законодатель относит перевет и крамолу. Первое означало измену и сношение с врагами, деятельность в пользу враждебных Новгороду сил (Литве, Польше, Швеции, Москве), второе – восстание, смуту. Каралось также покушение на православную веру, сурова была борьба с язычниками и еретиками.
Псковская судная грамота упоминала государственную измену, каравшуюся смертной казнью. Этот вид преступления был известен и Новгороду. Известны преступления против судебных органов — тайный посул судье, насильственное вторжение в помещение судебного учреждения, оскорбление судебного должностного лица. Закон (ст. 6 Новгородской судной грамоты) особо говорил об оскорблении (оклеветании) посадника, тысяцкого или их судей.
Существенно расширяются и изменяются имущественные преступления, среди которых Псковская судная грамота называет в первую очередь разбой, наход, грабеж, кражу из закрытого помещения. Термин «разбой» сохранил значение неспровоцированного убийства с целью завладения имуществом. Наход — это либо разбой шайкой, либо нападение одного феодала на усадьбу другого (содержание соответствующих статей Псковская судная грамота не позволяет более точно определить это понятие).
Значительно скромнее, чем в Русской Правде, представлены в Псковской судной грамоте преступления против личности, очевидно потому, что в Пскове наряду с судной грамотой продолжала действовать и Русская правда. Убийству в Псковской судной грамоте посвящено всего две статьи. Хотя и н екоторые новшества наблюдаются в области покушения на личность. В особый состав преступления выделялись отцеубийство и братоубийство. Закон устанавливал также ответственность за нанесение побоев, оскорбление действием (например, вырывание бороды). Наряду с убийством, нанесением увечий и ран, оскорблением действием, известным и Русской правде, наказывалось и оскорбление словом, и даже связывание без вины – преступление, характерное для городского республиканского строя, считавшегося с достоинством граждан.
Как и в Русской Правде, наказание за оскорбление – вырывание бороды. Знает Псковская судная грамота и такое преступление против личности, как нанесение побоев.
Защита имущества осталась в целом традиционной. Каралась татьба (воровство) с поличным и без поличного, разбой и грабеж.
В области наказания право Новгорода соединило характерные для Русской Правды имущественные кары с уголовными. Цель наказания уже не исчерпывалась возмещением убытка, которого при государственном преступлении вообще могло не быть, но включало в себя и кару, и известную долю назидания.
Система наказаний проста: известны только два вида наказания – смертная казнь и штраф.
Наиболее тяжким наказанием, применявшимся за государственные и иные наиболее опасные преступления (поджог, конокрадство, кража в третий раз), была смертная казнь. Появление этого вида наказания – прямой результат обострения классовой борьбы. Второй вид наказания (чаще всего применяемый) – штрафы (денежные взыскания). Их размеры колебались в зависимости от тяжести преступления.
Конкретные виды смертной казни в законе не определялись. Смертная казнь, хотя и лишенная еще устрашающих и членовредительских черт, стала явлением обыкновенным. Однако архаичные пережитки в ее применении сохранились. Наиболее характерно в этом отношении наказание посадника Якуна в 1141 г. Его осудили за «перевет», избили и сбросили с моста. Но Якуну удалось выбраться на берег. Тогда с него взяли крупный штраф и заточили в темницу. Впоследствии выпустили 1
Наиболее интересный момент новгородской системы наказания – несоблюдение социального принципа в обычном для русского феодального права виде. По Русской Правде преступление каралось тем суровее, чем выше было социальное положение потерпевшего. Наоборот, Новгородская Судная грамота устанавливает градацию наказания в зависимости не от объекта, а от субъекта посягательства: чем он богаче и знатнее, тем тяжелее его ответственность. Так, за наводку и грабеж взыскивалось: с боярина – 50 рублей, а с обычного горожанина – 10 рублей.
Из летописи известно, что воров обычно вешали (этот вид смертной казни был традиционным для таких преступников, пришел на Русь из Византии). Поджигателей сжигали. Изменников забивала толпа. Убийцам отрубали голову. Штрафы (продажи) взимались в пользу князя, часть суммы поступала в городскую казну. Одновременно с уплатой штрафа виновный должен был возместить ущерб.
Система штрафов была сложной. Псковская судная грамота называла продажу — штраф, поступавший в пользу князя; возмещение ущерба потерпевшему или его родственникам (в случае убийства); Новгородекая судная грамота говорила о штрафах в пользу князя и Великого Новгорода; о судебных пошлинах, шедших владыке, посаднику, тысяцкому и иному судье.
Достаточно большие по размерам штрафы разоряли бедноту, городские низы и приводили их в кабалу к ростовщикам, боярам, купцам.
Телесные наказания законом, как правило, не предусматривались (но другие документы свидетельствуют об их применении и в Новгороде, и в Пскове).
3. ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ УГОЛОВНОГО ПРАВА В СУДЕБНИКЕ 1497 ГОДА
Судебник 1497 г. – типичный кодекс феодального права. Нормы права излагались в нем без четкой системы, казуально, открыто определяли привилегии господствующего класса, неравное положение зависимых сословий. Так, вводилось понятие «добрых» и «лихих» людей. «А на кого взмолвят детей боярских человек пять или шесть добрых… что он тать…», –говорила ст. 12, предписывая решать в этом случае дело без разбора, не доказывая виновности оговоренного. Закон, таким образом, прямо санкционировал произвол, расправу, особенно с так называемыми «ведомо лихими» людьми (право же признать человека таковым, «облиховать» его опять же принадлежало «добрым» людям). Статья 62 устанавливала разные наказания за нарушение межевых знаков на земле феодалов (в этом случае преступнику грозила торговая казнь битье кнутом на торгу) и на земле крестьян (за последнее предусматривался только штраф).
Обострение классовых противоречий, повышение значимости государственной власти и ее аппарата повлияли на изменение понятия преступления. Если Русская Правда определяла понятие преступления как обиду, т.е. причинение вреда отдельному липу, то в Судебнике под преступлением (уголовно наказуемым деянием) понималось «лихое дело», причинявшее ущерб и государству, и интересам господствующего класса. В понятие преступления был внесен, таким образом, элемент общественной опасности, более четкий классовый смысл. Возникли и новые виды преступлений: государственные, против суда. Можно отметить появление и ранее не существовавших институтов уголовного права: понятия «бесхитростных» деяний, противопоставляемых умышленным; рецидива (неоднократно совершенного преступления). Изменился и круг субъектов преступления, ими (в отличие от Русской Правды) стали признаваться также холопы.
Самым крупным памятником права этого периода был
Судебник 1497 г.
Он внес единообразие в судебную практику Русского государства. Судебник имел и другую цель – закрепить новые общественные порядки, в частности выдвижение мелких и средних феодалов – дворян и детей боярских. В угоду этим социальным группам он внес новые ограничения в судебную деятельность кормленщиков, а главное – положил начало всеобщему закрепощению крестьян, введя так называемый Юрьев день.
Дальнейшее развитие уголовного права прослеживается по таким значительным правовым сборникам периода сословно-представительной монархии, как Судебники 1497 и 1550 гг., а также Соборному Уложению 1649 г.
Источниками Судебника явились Русская Правда, Псковская судная грамота, текущее законодательство московских князей. Но он не просто обобщил накопившийся правовой материал. Больше половины статей было написано заново, а старые нормы часто в корне переработаны. Судебник 1497 г. содержал главным образом нормы уголовного и уголовно-процессуального права. Хотя он знаменует собой новый шаг в развитии права, но некоторые вопросы в нем регламентировались менее полно, чем в Русской Правде. Это относится, в частности, к гражданскому, особенно к обязательственному, праву. Отсюда можно предположить, что Судебник не целиком заменил предшествующее законодательство. Некоторые нормы Русской Правды, очевидно, продолжали действовать наряду с Судебником.
Если гражданские правоотношения развивались сравнительно медленно, то уголовное право в данный период претерпело существенные изменения, отражая обострение противоречий феодального общества.
Развитие уголовного права связано главным образом с изданием Судебника 1497 г., который трактовал понятие преступления отлично Русской Правды, но в принципе тождественно Псковской судной грамоте. Под преступлением законодатель понимал всякие действия, которые так или
иначе угрожают государству. В отличие от Псковской судебной грамоты Судебник дает термин для
обозначения преступления, которое отныне именуется «лихим делом».
Развитие феодализма нашло свое отражение в некотором изменении взгляда на субъект преступления. Холоп рассматривается уже как человек в отличие от Русской Правды считается способным самостоятельно отвечать за свои поступки.
В соответствии с изменением понятия преступления усложнялась система преступлений.
Государственные преступления рассматривались как наиболее тяжкие («крамола» — измена князю, государству; заговор, мятеж, призыв к восстанию – «подым»).
Судебник 1497 г. расширил антигосударственные преступления, включив в эту группу (ст. 9) «крамолу» и «поджог», но очень слабо регламентировал должностную преступность, сохранив такие же «некарательные» формы, что и Псковская судеьбная грамота. Идеология рассматривала должностные нарушения и мздоимство как антихристианские действия, полагая, что правда выше права. К. Анциферов, указав на запреты как форму борьбы с коррупцией (мы бы сказали — превентивные запреты) и снисходительность к высшим сословиям, не объяснил причины положения. До реформ 30-х гг. XVI в. узкая группа аристократии была практически единственным конгломератом управления страной и пользовалась громадным авторитетом. Смещение за мздоимство с занимаемых должностей выглядело в правосознании позорнее открытых репрессий.
Судебник вводит преступления, не известные Русской правде и лишь намеченные в Псковской судной грамоте, – государственные преступления. Судебник указывал два таких преступления – крамолу и подым. Под крамолой понималось деяние, совершаемое преимущественно представителями господствующего класса. Именно как крамолу стали рассматривать великие князья отъезд бояр к другому князю. Тверской летописец, например, называет крамольниками князей и бояр, отъехавших в 1485 г. из Твери к московскому великому князю. Понятие «подым» является спорным. Можно предположить, что подымщиками называли людей, подбивающих народ на восстание. Мерой наказания за государственные преступления устанавливалась смертная казнь.
Закон предусматривал развитую систему имущественных преступлений. К ним относятся разбой, татьба, истребление и повреждение чужого имущества. Все эти преступления, подрывавшие основу феодальных отношений – собственность, строго наказывались.
Судебник знал и преступления против личности: убийство (душегубство), оскорбление действием и словом.
В связи с увеличением роли суда появилась уголовная ответственность должностных лиц за нарушение установленного Судебником порядка судопроизводства, за взяточничество, за дачу ложных показаний.
В XV в. совершенствовались понятия политической преступности. Летописные и законодательные источники характеризуют «измену» как переход на сторону политических противников власти. Поэтому изменниками считались не только соотечественники, но и другие народы, нарушившие верность и клятвы Москве. «Измена» аналогична «перевету» Псковской судебной грамоты. Но Судебник 1497 г. сделали ша вперед в сравнении с Псковским кодексом. Государственная власть Москвы нуждалась со времени своего возвышения в правовой регламентации любых (в том числе — подготовительных) действий против себя. Поэтому «крамола» Судебников включила всю совокупность антигосударственных и антикняжеских деяний, как и саму измену. С.И. Штамм, основываясь на мнении В.Н. Татищева, полагает, что «крамола» инкриминировалась и всем представителям низов 1 , которые выступали против господствующего класса.
Среди антигосударственных преступлений в ст. 9 Судебника 1497 года упоминается поджог. С.И. Штамм указала, что поджог не всегда влек за собой смертную казнь и привела пример, когда поджигатель строений монастырской деревни был приговорен к возмещению ущерба 2 . Представляется, что присутствующий в «политических» статьях поджог, безусловно карался смертью в случаях провокации нестабильности и мятежей. Можно с достаточной уверенностью полагать, что поджоги в городах карались смертью, ибо городская обстановка в таких случаях всегда чревата погромами, бунтами и паникой.
В Судебнике 1497 г. отношение к убийствам представлено более четким и отличным от Псковской Судной грамоты. Кодекс устанавливает смертную казнь за душегубство со стороны разбойников, «государскому убийце» (ст. ст. 8, 9). Однако основополагающие принципы защиты жизни личности еще не достаточно ясны.
В ином ключе развивалась правовая защита других компонентов личности — чести и телесной неприкосновенности. Конечно, учитывая меньшую тяжесть этих посягательств в сравнении с убийствами, законодатель назначил менее тяжкие кары, но суть дела в другом. Здесь главенствующее место занимают чисто сословные принципы защиты личности, без всякой религиозной подоплеки. Честь и телесное здоровье — принадлежность тварного мира. Щепетильное отношение к чести прямо ведет к гордыне, к эгоцентризму, к греху, чем и отличались, например, местнические родовые споры. Имело место господство чисто прагматических штрафных кар, которые в конце концов и представляют собой модифицированный эквивалент собственности. В системе штрафов за бесчестье и телесные повреждения проявлялась связь собственности с материальным бытием, связь личности через денежный эквивалент и товарное существование с огромным значением собственности.
Изменяются цели, вместе с ними и
система наказаний. Если раньше князья видели в наказаниях – вире и продаже – одну из доходных статей, существенно пополнявших казну, то теперь на первый план выступил другой интерес. В наказании на первое место выступило
устрашение.
Обострение классовых противоречий привело к усилению террористического характера феодального уголовного права. Судебник 1497 г. в отличие от Русской Правды, не знавшей ни смертной казни, ни членовредительных, телесных наказаний, широко применял и то и другое. Уже в это время начинает складываться принцип наказать так, «чтобы, смотря на то, другим не повадно было так делать». Смертная казнь устанавливалась прежде всего за государственные преступления, убийство своего господина за повторную кражу, а также за любое «лихое» дело, совершенное «ведомо лихим человеком».
За большинство преступлений Судебник вводит смертную и торговую казнь. Способы смертной казни закон не конкретизирует. На практике, как известно из других источников, они были весьма разнообразны: отсечение головы, повешение, утопление и др. Торговая казнь состояла в битье кнутом на торговой площади и часто влекла за собой смерть наказываемого. Судебник, как и Русская Правда, знает продажу, но она теперь применяется редко и обычно в сочетании со смертной или торговом казнью. Помимо указанных в Судебнике практика знала и такие наказания, как лишение свободы и членовредительство (ослепление, отрезание языка).
Другим тяжким наказанием была торговая казнь (битье кнутом на торгу). Она предусматривалась за повреждение межевых знаков на барской земле, за кражу. Оставались и имущественные наказания: штрафы, возмещение убытков. Для Судебника (как, впрочем, для многих других феодальных кодексов) характерна неопределенность наказания, дававшая возможность суду решать этот вопрос произвольно. Так, в статьях Судебника чаще всего просто говорилось: «казнити торговою казнию, бши кнутием» или «казнити его смертною казнию».
Рассматриваемый кодексы карают посягательства на собственность денежными эквивалентами. Но церковные кражи (святотатство) наказывались смертью, поскольку собственность выступала не в качестве самой себя, а в идеологизированной форме. Равным образом, смертью каралось посягательство на собственность со стороны «лихих людей», поскольку законодателя интересовала здесь повышенная опасность самой личности преступника. Если посягательства на собственность были связаны с обычными хищениями, нарушениями земельных границ и т. д., материальные взыскания продолжали играть огромную роль. Если в этих случаях применялись тюрьма и телесные кары, то денежные взыскания над ними превалировали. Уже Судебник 1497 г. устанавливает, что при отсутствии денежных средств вор должен отработать убытки. В русском праве было распространенным правило, согласно которому неправомерное обогащение влекло за собой троекратную регрессную выплату.
Право собственности трактуется широко: кража – это и ловля рыбы в чужом пруду, и расхищение имущества во время стихийных бедствий.
В рассматриваемый период получают дальнейшее развитие понятия субъективной стороны преступлений. Закон разделяет преступников на главных и второстепенных (соучастников). Отдельно квалифицировались пособники, попустители и укрыватели.
Итак, общей особенностью развития уголовного права для указанного периода явилось, во-первых, смещение акцентов в сторону ужесточения наказания, а во-вторых – дальнейшая регламентация государственных преступлений. В вышеперечисленных законодательных актах как нигде более ярко виден основной принцип феодального права – существенная дифференциация применимости права для представителей разных сословий.
bukvi.ru
10. Виды преступлений и наказаний по «Русской правде»
10. Виды преступлений и наказаний по «Русской правде»
Уголовное право Древней Руси было феодальным, т. е. оно защищало права обладающего властью класса крупных землевладельцев. Возведенное в статус позитивного, обычное право еще носило архаичные черты, присущие родоплеменной организации общества. Русская правда официально закрепила нововведения, которые касались другого порядка проведения суда и другого способа возмещения ущерба. Обычное право предполагало право кровной мести, возмещение телесного ущерба по аналогии (око за око) и суд по воле бога или богов (виновный проходил испытания водой или железом). Два первых обычая были заменены выплатой штрафа, последний закреплен как судебный поединок.
Под преступлением «Русская правда» понимала обиду, т. е. причинение морального или материального ущерба определенному лицу или группе лиц.
Объектами преступления являлись личность и имущество.
Объективная сторона преступления охватывала как покушение на преступление, так и оконченное преступление.
Субъектами преступления были все лица, кроме холопов.
За холопов, составлявших собственность господ, отвечали хозяйства.
Закон не устанавливал возрастной ценз для субъектов преступления.
Субъективная сторона преступления включала умысел или неосторожность, хотя четкого разграничения форм вины еще не существовало.
«Русская правда» обозначала понятие соучастия, но еще не разделила ролей соучастников (подстрекатель, исполнитель, укрыватель и т. д.). Если преступление совершалось несколькими лицами, то ответственность для соучастников устанавливалась одинаковой.
Закон знал понятие рецидива — повторности преступления.
Система наказаний, по «Русской правде», выглядит следующим образом. Смертная казнь в «Русской правде» не упоминается, хотя, согласно летописям, она имела место. Поток и разграбление являются высшей мерой наказания и заключаются в конфискации имущества и обращении преступника и членов его семьи в рабство. Эти наказания назначались в трех случаях — за убийство в разбое, поджог и конокрадство. Вира — денежное взыскание в размере 40 гривен, назначаемое за убийство. Вира могла быть одинарная (за убийство простого свободного человека) или двойная (за убийство человека с привилегиями). Вира поступала в княжескую казну.
law.wikireading.ru
Древнерусское законодательство большое внимание уделяет уголовному праву. Ему посвящено много статей Русской Правды, уголовно-правовые нормы есть и в княжеских уставах.
Cвоеобразно трактует Русская Правда общее понятие преступления: преступно только то, что причиняет непосредственный ущерб конкретному человеку, его личности или имуществу. Отсюда и термин для обозначения преступления — «обида». В княжеских уставах можно встретить и более широкое понимание преступления, охватывающее и некоторые формальные составы. Это заимствовано из византийского канонического права.
Cоответственно пониманию преступления как «обиды» строится в Русской Правде и система преступлений. Русская Правда знает лишь два рода преступлений — против личности и имущественные. В ней нет ни государственных, ни должостных, ни иных родов преступлений. Это не означало, конечно, что выступления против княжеской власти проходило безнаказанно. Просто в таких случаях применялась непосредственная расправа без суда и следствия. Вспомним, как поступила княгиня Ольга с убийцами своего мужа.
В уголовном праве особенно ярко проявляется классовая природа феодального права, открыто встающего на защиту господствующего класса и пренебрегающего интересами трудящихся. Это отчетливо видно при рассмотрении отдельных элементов состава преступления. Так, субъектом преступления может быть любой человек, кроме холопа. За действия холопа отвечает его господин. Однако в некоторых случаях потерпевший может сам расправиться с холопом-обидчиком, не обращаясь к государственным органам, вплоть до убийства холопа, посягнувшего на свободного человека.
Русская Правда не знает еще возрастного ограничения уголовной ответственности, понятия невменяемости. В литературе высказывалось суждение, что опьянение по Русской Правде смягчало ответственность (убийство на пиру). В действительности при убийстве в драке имеет значение не состояние опьянения, а элемент простой ссоры между равными людьми. Больше того, Русская Правда знает случаи, когда опьянение вызывает повышенную ответственность. Так, если хозяин закупа бьет его под пьяную руку, то теряет этого закупа со всеми его долгами; купец, пропивший доверенный ему чужой товар, отвечает не только в гражданском, но и в уголовном порядке, притом весьма строго.
Русской Правде известно понятие соучастия. Эта проблема решается просто: все соучастники преступления отвечают поровну, распределение функций между ними пока не отмечается.
Русская Правда различает ответственность в зависимости от субъективной стороны преступления. В ней нет различия между умыслом и неосторожностью, но различаются два вида умысла — прямой и косвенный. Это отмечается при ответственности за убийство: убийство в разбое карается высшей мерой наказания — потоком и разграблением, убийство же в сваде (драке) — только вирой. Впрочем, некоторые исследователи полагают, что здесь ответственность зависит не от формы умысла, а от характера самого преступления: убийство в разбое — это низменное убийство, а убийство в драке все-таки как-то может быть оправдано с моральной точки зрения. По субъективной стороне различается и ответственность за банкротство: преступным считается только умышленное банкротство. Состояние аффекта исключает ответственность.
Что касается объективной стороны состава преступления, то подавляющее число преступлений совершается путем действия. Лишь в весьма немногих случаях наказуемо и преступное бездействие (утайка находки, длительное невозвращение долга). Наиболее ярко классовая природа древнерусского права выступает при анализе объекта преступного посягательства. Ответственность резко различается в зависимости от социальной принадлежности потерпевшего.
В уставах князей Владимира и Ярослава рассматриваются также половые преступления и преступления против семейных отношений, подлежащих церковному суду, — самовольный развод, прелюбодеяние, похищение женщины, изнасилование и др. В княжеских уставах предусматривались и преступления против церкви. Церковь, насаждая новую форму брака, усиленно боролась против остатков языческих порядков.
Среди имущественных преступлений наибольшее внимание Русская Правда уделяет краже (татьбе). Наиболее тяжким видом татьбы считалось конокрадство, ибо конь был важнейшим средством производства, а также и боевым имуществом. Известно и преступное уничтожение чужого имущества путем поджога, наказуемое потоком и разграблением. Суровость наказания за поджог определяется, очевидно, тремя обстоятельствами. Поджог — наиболее легкодоступный, а потому и наиболее опасный способ уничтожения чужого имущества. Он нередко применялся как средство классовой борьбы, когда закабаляемые крестьяне хотели отомстить своему господину. Наконец, поджог имел повышенную социальную опасность, поскольку в деревянной Руси от одного дома или сарая могло сгореть целое село или даже город. В зимних условиях это могло привести и к гибели массы людей, оставшихся без крова и предметов первой необходимости.
Cистема наказаний Русской Правды еще довольно проста, а сами наказания сравнительно мягкие. Высшей мерой наказания, как уже отмечалось, был поток и разграбление. Сущность этой меры не совсем ясна. Во всяком случае, в разное время и в разных местах поток и разграбление понимался по-разному. Иногда это означало убийство осужденного и прямое растаскивание его имущества, иногда — изгнание и конфискацию имущества, иногда — продажу в холопы. Следующей по тяжести мерой наказания была вира,назначавшаяся только за убийство. Если за преступника расплачивалась его вервь, то это называлось дикой вирой. За основную массу преступлений наказанием была так называемая продажа — уголовный штраф. Ее размеры были различны в зависимости от преступления. Виры и продажи, шедшие в пользу князя, сопровождались возмещением ущерба потерпевшему или его семье. Вире сопутствовало головничество, размер которого нам не известен, продаже — урок.
truthrus.chat.ru