В истории философии и теории уголовного права цели наказания не раз становились предметом острых дискуссий. В различные периоды времени данный вопрос находил порой противоположные решения как в научных работах, так и в законодательствах государств. Проблеме выяснения целей наказания посвящено немало сугубо теоретических и философских работ, однако, как представляется, она имеет и большое практическое значение. Позиция законодателя по этому поводу во многом предопределяет устанавливаемые им конкретные виды наказаний, способы их исполнения и т.п. Кроме того, от решения данного вопроса зависит и эффективность мер, применяемых к преступнику, их результативность. Правильное определение цели – важнейшее условие обеспечения эффективности правового регулирования. Немаловажным является и правильное видение рассматриваемой проблемы не только юристами, но и рядовыми гражданами, так как поддержка общественным мнением установлений государства является необходимым условием их исполнимости.

Современные представления о целях наказания и их формулировка в уголовном законе базируются на различных теориях как отечественных, так и зарубежных авторов. При отборе идей с целью закрепления их в уголовном законе анализ развития теорий представителей различных школ уголовного права является очень важным, поскольку в сфере права историческая преемственность сильна не только выбором методов правового регулирования, но и теоретическим осмыслением этих методов.

ГЛАВА I . РАЗВИТИЕ ВЗГЯДОВ НА ЦЕЛИ НАКАЗАНИЯ

Все теории, посвященные целям наказания, можно условно разделить на две группы, а именно, на те, которые рассматривают наказание как возмездие за уже совершенное преступление, и на те, которые видят в нем орудие предупреждения будущих правонарушений. Эту двойственность применения наказания верно отметил Н.С. Таганцев. Он обратил внимание на то, что наказание, с одной стороны, является актом мщения, отплаты, а с другой стороны, оно относится к будущему и потому выступает как средство для достижения определенных целей. — Таганцев Н.С. Русское уголовное право. – М., 1994. Т. 2. С. 41.

Исторически первым сложился взгляд на наказание как на орудие возмездия. Прообразом уголовного наказания является существовавший в потестарном обществе обычай кровной мести. “Происхождение уголовного права связывается исторически с обычаем кровной мести. Несомненно, что генетически эти явления близки друг другу”, — пишет Е.Б. Пашуканис. — Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. М., 1980, С. 60. Мстя обидчику жертвы, ее родственники преследовали прежде всего цель воздаяния, восстановления справедливости. Следствием этого было появление в древнем уголовном законодательстве принципа талиона – “око за око, зуб за зуб”, требовавшего для преступника страдания, равного причиненному им своей жертве. На практике такие представления о наказании приводили к широкому применению жестоких наказаний и являлись одним из аргументов сторонников смертной казни (эту роль они сохранили и по сей день). Яркой иллюстрацией вышесказанного может послужить Уложение 1649 г., которое направляло казнь на тот орган, которым совершалось преступление: за кражу – отрезание руки, за лжеприсягу – урезание языка. — Владимирский-Буданов М.Ф. Обзор истории русского права. – Ростов-на-Дону, 1995. С. 354. Такая ситуация сохранялась в законодательстве многих стран вплоть до конца XVIII века.

Впоследствии жестокость уголовно-правовой репрессии была значительно снижена, но взгляды на наказание как на средство возмездия своей популярности не утратили. Их разделяли и такие философы, как Кант и Гегель. Кант требовал для преступника не только нравственного воздаяния, но и отплаты злом, равным по силе действия злу, причиненному им содеянным. Гегель также рассматривал наказание в качестве орудия возмездия. Он утверждал, что “преступление как отрицание права есть открытый разлад с всеобщей волей. Наказание как отрицание этого отрицания необходимо для утверждения действительности права”. — Курс советского уголовного права. Часть общая. Т. 3. – М., 1970. С. 33. Критикуя данную позицию, Н.С. Таганцев указывал на то, что подобные соображения, подобная логика не применимы к миру материальному, и потому убийство убийцы даст не отсутствие убийства, а два убийства.

Иной взгляд на наказание был заложен идеями Монтескье и Беккариа. По мнению последнего, “цель наказания заключается только в том, чтобы воспрепятствовать виновному вновь нанести вред обществу и удержать других от совершения того же”. “Лучше предупреждать преступления, чем их наказывать”, — писал он. Таким образом, было положено начало развитию превентивных теорий. Их можно разделить на три группы: признающие целью наказания только предупреждение совершения преступлений лицами, преступления не совершавшими (общее предупреждение); признающие целью наказания только предупреждение совершения преступлений преступниками (специальное предупреждение) (так называемые простые теории), и считающие равнозначными целями как общее, так и специальное предупреждение преступлений (сложные теории). — Курс российского уголовного права. Общая часть. – М., 2005. С. 500.

Так, например, по мнению К. Кенни, уголовное наказание может служить целям предупреждения преступлений по меньшей мере тремя путями. Во-первых, оно может лишить его возможности на время или навсегда снова совершить преступление, например, путем лишения его свободы или жизни. Во-вторых, наказание может воздействовать на сознание преступника при помощи страха или путем искоренения их посредством приучения к производительному труду и внушения ему чувства долга. Как отмечает автор, существуют криминологи, считающие это перевоспитание преступника единственной законной целью наказания. В-третьих, по мнению Кенни, наказание должно воздействовать и на сознание других хотя бы каким-либо одним из тех способов, какими оно влияет на сознание преступника, так как, если оно не в состоянии оказать на них воспитательное воздействие, оно может отвратить от совершения преступления путем внушения чувства страха.

Считая превенцию основной целью наказания, Кенни указывает также и на дополнительные цели, преследуемые оным. Так, в древнем праве главной целью наказания было удовлетворение чувств потерпевшего. Несомненно, эту функцию наказание выполняеет и в настоящее время. Как утверждает выдающийся юрист Джемс Стифен, уголовное производство играет для чувства обиды ту же роль, какую брак играет по отношению к страсти, — роль правового признания непреоборимого импульса человеческой натуры. Признавая существование такой точки зрения, Кенни, тем не менее, отмечает, что в соответствии с современными моральными представлениями такие чувства обиды и злопамятства обычно оцениваются отрицательно.

Кроме того, Кенни рассматривает и такую цель наказания, как улучшение нравственности общества в целом. “Сознание того, что преступник обнаружен и наказан, приносит удовлетворение бескорыстному чувству нравственного негодования и, таким образом, укрепляет его”. По свидетельству автора, данное положение признается как многими известными юристами-практиками, так и обычными людьми. — Кенни К. Основы уголовного права. — М., 1949. С. 31 –33.

Рассмотренные теории в той или иной степени нашли отражение в законодательствах различных стран.

Однако следует отметить, что определение целей наказания содержится далеко не во всех уголовных кодексах современных государств. Так, оно отсутствует, например, в УК ФРГ и УК Испании, УК Польши называет предупредительные и воспитательные цели. Неизвестно определение целей наказания кодексам большинства штатов США, хотя на федеральном уровне закреплены такие цели, как укрепление уважения к закону, устрашение, предупреждение преступлений, исправление преступников. В доктрине же американского уголовного права называются четыре основные цели: воздаяние, устрашение, лишение преступника возможности совершать преступления и исправление.

ГЛАВА II . ОТЕЧЕСТВЕННЫЙ ОПЫТ

Представляется немаловажным обратиться и к опыту отечественного законодательства.

В дореволюционной российской науке уголовного права критиковались теории возмездия и большее значение придавалось превентивным целям наказания. Так, С.В. Познышев утверждал, что единственной целью наказания является предупреждение преступлений, которое возможно в форме физического удержания (для преступников) или в форме психологического противодействия преступлению (для других членов общества). — Познышев С.В. Основные вопросы учения о наказании. – М., 1904. С. 371 –397.

И.Я. Фойницкий указывал на смену в процессе исторического развития мотива мести на мотив безопасности, который впоследствии развился в осознание возможности извлекать из наказания “пользу социальную” и обращать его “на благо самого наказываемого”.

Ф. Лист считал, что исполнение наказания выполняет несколько функций: устрашает склонных, поддерживает и укрепляет несклонных, удовлетворяет пострадавших и действует на самого преступника, исправляя его юридически, устрашая и обезвреживая.

По мнению Н.С. Таганцева, карательная деятельность государства “должна заключать в себе два момента: один, относящийся к готовящимся преступлениям, другой — к совершившимся; с одной стороны, она должна предупреждать, с другой – уничтожить содеянное”. — Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Общая часть. – М.: Наука, 1994. Т. 2.

В советский период наиболее распространенной позицией по вопросу о целях наказания являлось признание таковыми исправления и перевоспитания осужденных, а также общего и специального предупреждения преступлений. Весьма широко была распространена и теория, признающая основной целью наказания кару. Кроме того, некоторые авторы полагали, что перед наказанием стоят такие цели, как восстановление справедливости и восстановление дезорганизованных преступлением общественных отношений.

Наиболее острые дискуссии вызвал вопрос о признании или непризнании кары целью уголовного наказания. Причиной тому послужила не вполне четкая формулировка ст. 20 Основ уголовного законодательства Союза ССР, повторившаяся и в ч. 1 ст. 20 УК РСФСР 1960 г.: “Наказание не только является карой за совершение преступления, но и имеет целью исправление и перевоспитание осужденных… а также предупреждение совершения новых преступлений как осужденными, так и иными лицами.”

Выступая против признания кары целью наказания, М.Д. Шаргородский приводит следующие аргументы. Он утверждает, что, признавая кару целью наказания, мы непременно объявляем его целью и причинение страданий преступнику и, таким образом, сводим его к элементарному акту мести. Автор считает, что, несмотря на живучесть идей возмездия, мести за зло, признать их прогрессивными никак нельзя. Наказание не должно быть возмездием ранее всего потому, что последнее бессмысленно. Оно отвечает во многих случаях чувствам потерпевшего или определенных кругов общества, но как метод борьбы государства с преступностью давно показало свою бесплодность.

Наказание, по мнению М.Д. Шаргородского, имеет смысл лишь постольку, поскольку оно служит цели внесения порядка в общественную жизнь, единственное оправдание наказания – это его общественная польза. — Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность. – Л., 1973. С. 29. Поэтому, если отпадает общественная опасность субъекта и деяния и наказание становится нецелесообразным, то его применение исключается.

“Наказание в советском уголовном праве, таким образом, не ставит перед собой цель причинения страдания” , — делает вывод автор. Однако нет наказания, которое не причиняло бы страдания, это есть необходимое его свойство. Причиняя страдание, наказание оказывает общее и частное превентивное воздействие посредством устрашения как преступников, так и законопослушных членов общества, которые при отсутствии угрозы наказания могли бы совершить преступление. Следовательно, кара является лишь элементом содержания наказания, но никак не его целью.

Основной и конечной целью наказания М.Д. Шаргородский полагает предупреждение совершения общественно опасных деяний. Этой целью должен руководствоваться законодатель, устанавливая, какие наказания и как назначаются; суд, вынося конкретный приговор; ею должны руководствоваться и органы, исполняющие наказание. Все остальное является либо составным элементом этой общей цели, либо средствами для ее достижения. Принуждение (угроза) и убеждение (воспитание) суть средства, с помощью которых достигается цель наказания, но ни в коем случае они сами по себе целью наказания не являются.

Наказание призвано содействовать обществу в борьбе с преступностью, то есть уменьшению числа тех деяний, которые угрожают его существованию. Наказание должно предупреждать вред в будущем, оно должно быть полезно. Только целесообразность может служить оправданием страданий, причиняемых наказанием.

Самым последовательным сторонником того, что кара есть цель наказания, был И.И. Карпец. По его мнению, цель кары наиболее ярко проявляется в смертной казни и в длительных сроках лишения свободы.

Н.А. Беляев, исходя из буквального текста закона, делает вывод, что целями наказания являются следующие: исправление и перевоспитание осужденного, частная и общая превенция. (Б21) Автор с сожалением отмечает, что лишь немногие из современных ему теоретиков признают и кару в качестве одной из целей уголовного наказания. Он обращается к Постановлению № 3 Пленума Верховного Суда СССР “О практике применения судами мер уголовного наказания” от 19 июня 1959 г., в котором отмечается, что “примененяя меры уголовного наказания… суды должны исходить из того, что наказание преследует не только цели кары, но и цели перевоспитания осужденных и предупреждения совершения новых преступлений”. Под карой как целью наказания следует понимать причинение правонарушителю страданий и лишений в качестве возмездия за совершенное им преступление. При этом ошибочным было бы отождествление понятий “кары” и “возмездия” с понятием “мести”. Отличие состоит в том, что, во-первых, месть не всегда выражается в причинении страданий и лишений именно виновному, а во-вторых, акт мести обращен только в прошлое и преследует исключительно удовлетворение эгоистических чувств мстителя. Кара же в том качестве, в котором мы ее рассматриваем, совершается в отношении виновного в совершении преступления и имеет своей целью удовлетворение чувства справедливости членов общества, против которого оно и совершено, и, тем самым, достижение иных целей наказания. Безусловно, общество заинтересовано прежде всего в том, чтобы преступления вообще никогда не совершались. Следовательно, основной целью наказания является исправление и перевоспитание преступника для предотвращения новых преступлений. “Вместе с тем, как потерпевший от преступления, так и общество в целом, считают совершенно справедливым, чтобы лицо, совершившее общественно опасное действие, само испытало определенные страдания и лишения в качестве возмездия за причиненное”. — Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения в исправительно-трудовых учреждениях. – Л., 1963. С. 27. В то же время Н.А. Беляев указывает на то, что кара является не основной целью наказания. Страдания и лишения причиняются виновному не только как возмездие за совершение преступления, но и в целях исправления и перевоспитания преступников. Таким образом, кара неразрывно связана с другими целями наказания. Удовлетворение чувства справедливости, достигаемое возмездием, содействует достижению и других целей наказания. В подтверждение своих слов автор приводит слова своего оппонента М.Д. Шаргородского, указывая на то, что даже он признает, что “только справедливое наказание может оказывать воспитательное воздействие”. В противном случае наказание вызывает лишь протест и озлобление общества.

Обращаясь к положению вышеупомянутых законодательных актов о том, что наказание не имеет своей целью причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства, Н.А. Беляев не усматривает в нем отрицания кары в качестве цели наказания. Объясняется это тем, что при возмездии причиняются страдания и лишения, являющиеся необходимым атрибутом наказания, они не носят физического характера и не унижают человеческого достоинства. Кроме того, страдания и лишения в данном случае не выступают в качестве самоцели, а причиняются для удовлетворения чувства справедливости граждан. — Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения. – Л., 1963.

В ответ на обвинения в несоответствии его теории с принципом гуманизма Н.А. Беляев указывает на то, что его оппоненты понимают последний однобоко, т.е. как заботу о судьбе преступника; он же рассматривает данный принцип гораздо шире, принимая во внимание интересы всего общества, интересам которого наносится вред преступлением.

В качестве еще одного довода в поддержку своей точки зрения автор приводит и установление принципа соответствия тяжести наказания тяжести преступления. Ведь лицо может исправиться и перевоспитаться и до окончания срока наказания, назначенного судом. Следовательно, основанием для продолжения причинения ему страданий и лишений является достижение цели кары, возмездия. “Чем более тяжкий ущерб причиняет или стремится причинить преступник обществу, тем более тяжкими страданиями и лишениями он должен искупить свою вину перед ним”.

В соответствии с вышеизложенным, Н.А. Беляев делает вывод о том, что непосредственными целями наказания по советскому уголовному праву являются: исправление и перевоспитание осужденного, частное предупреждение, общее предупреждение и кара. Все эти цели являются взаимосвязанными, и самостоятельность их проявляется лишь в том, что они могут достигаться отдельно друг от друга.

Несмотря на то что позиция М.Д. Шаргородскоо представляется более убедительной с теоретической точки зрения, необходимо признать, что Н.А. Беляев достовернее отразил ситуацию, реально существовавшую в советском уголовном праве.

ГЛАВА III . СОВРЕМЕННОСТЬ

Новый УК РФ называет следующие цели наказания: восстановление социальной справедливости, исправление осужденного, предупреждение новых преступлений (ч. 2 ст. 43). В отличие от советского законодательства современный уголовный закон поднимает на более высокий уровень положение о том, что наказание не направлено на причинение физических страданий или унижение человеческого достоинства. Если раньше оно содержалось в статье, посвященной целям наказания, то теперь оно превращено в составную часть одного из принципов российского уголовного права — принципа гуманизма. — Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. — М.: НОРМА, 2003

Новациями являются также исключение из перечня целей наказания перевоспитания преступника и включение в него такой цели, как восстановление социальной справедливости. Кроме того, современным законодательством однозначно решается вопрос о значении понятия “кара”. Оно однозначно определяется, как сущность наказания и, соответственно, отсутствует в списке его целей.

Рассмотрим подробнее вышеозначенные принципы.

Наиболее спорным является вопрос о такой цели наказания, как восстановление социальной справедливости. Противники ее ссылаются на то, что справедливость есть категория этическая и воспринимается разными людьми по-разному, так как она связана с такими понятиями, как “добро” и “зло”, “хорошее” и “плохое” и т.п. А потому оценка того или иного наказания в отношении его справедливости всегда будет сугубо субъективной. Кроме того, здесь играет существенную роль и эмоциональный момент. Несомненно, что родственники и близкие жертвы преступления будут требовать гораздо более строгого наказания, чем люди, прочитавшие о происшедшем в газете. Безусловно, разойдутся и мнения простого обывателя, не искушенного в тонкостях права, и профессионального юриста. Подобных примеров можно привести множество. Однако содержание справедливости в праве отличается от обыденного его понимания и имеет свои особенности. — Уголовное право. Общая и Особенная части / Под общ. ред. Л. Д. Гаухмана, А.А. Энгельгарда. — М., 2004.

Прежде всего, оно отражает соответствие между правами и обязанностями человека. В таком понимании категория справедливости становится более объективной и поддается более или менее однозначной оценке. Преступление есть общественный конфликт, его необходимо либо аннулировать, либо хотя бы локализовать. Нарушение прав и обязанностей, тем более признаваемое государством как преступное, нарушает социальную справедливость. В этом случае у государства появляется право (и обязанность) восстановить существовавший баланс посредством наказания преступника. В основе данного права лежит упречное с точки зрения закона поведение лица, добровольно выбравшего такой вариант поведения, который является посягательством на правоохраняемые интересы и нарушает уголовный закон. Для того чтобы наказание действительно эффективно выполняло стоящие перед ним задачи, оно должно быть адекватным преступлению. Поэтому оно и выступает в качестве справедливой кары за содеянное, размер и содержание которой зависят прежде всего от тяжести совершенного деяния и личности виновного. Государство при реализации своего права на восстановление социальной справедливости само оказывается связанным последней. Нарушение соотношения между преступлением и наказанием, излишняя суровость уголовно-правовой репрессии или напротив неоправданная мягкость применяемых мер, применение наказания без учета степени и характера общественной опасности деяния, личности виновного будет нарушать социальную справедливость. Следствием этого будет падение авторитета уголовного закона и органов, его применяющих, в глазах общественности, целью же деятельности государства является прямо противоположное.

Цель уголовно-правовой реституции может достигаться различными способами, которые зависят от количественных и качественных характеристик различных видов наказаний. Так, наказания имущественного характера носят явно “компенсационный” характер в отношении причиненного преступлением вреда. Там же, где последствия преступления объективно не могут быть устранены, например, в случае убийства, скорее служат цели удовлетворения нравственных чувств общества. Ряд авторов придерживаются на этот счет и иного мнения. По утверждению М.Д. Шаргородского, наказание не ставит своей целью восстановление нарушенного права – это задача, которая стоит перед гражданским правом. — Шаргородский М.Д. Указ. соч. с. 30. К его мнению присоединяется и Н.А. Беляев, указывающий на то, что для возложения на виновного обязанности устранить причиненный вред или возместить причиненный материальный ущерб не нужно уголовного наказания. Виновный обязан сделать это в силу гражданско-правовых предписаний. Поэтому устранение причиненного вреда, возмещение материального ущерба, публичное извинение имеют своей основной целью удовлетворение чувства общественной справедливости. — Беляев Н.А. Указ. соч. с. 62. Аналогичное мнение высказывает и А.В. Наумов: “…признание восстановления социальной справедливости целью наказани… требует одновременного откровенного признания в том, что эта цель не может означать ничего другого, как цели возмездия”. Трудно не согласиться с подобными суждениями. — Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. – М., 1998. С. 108. Цель исправления осужденного состоит в таком изменении его личности, чтобы он возвратился в общество гражданином, не нарушающим уголовный закон и уважающим правила человеческого общежития. При этом мотивы несовершения новых преступлений значения не имеют. Советское законодательство, предусматривавшее в качестве одной из целей наказания перевоспитание преступника, имело в виду и необходимость изменения взглядов, убеждений осужденного. Предполагалось, что результатом перевоспитания преступника должно стать несовершение им новых правонарушений в силу определенных моральных принципов, привитых ему в процессе исполнения наказания. Данная цель, как нереалистичная и отражающая крайне завышенные требования к уголовному праву, была отвергнута современным законодателем. Однако последний посчитал в достаточной мере исполнимым исправление преступника. Таковая позиция представляется неверной, а ее закрепление в законе скорее анахронизмом, чем прогрессивным явлением, так как она совершенно не соответствует существующей уголовно-исполнительной системе. Условия, в которых содержатся российские заключенные, не только не способствуют их исправлению, но и напротив, отрицательно сказываются на их психике, взглядах, на их отношении к правоохранительной системе, наконец. Более подробный комментарий представляется излишним, так как данной проблеме уделяется большое общественное внимание, и потому она в достаточной мере освещена.

Наименее спорной и признаваемой практически всеми авторами является цель предупреждения совершения новых преступлений. В ней можно выделить две составляющие: предупреждение совершения новых преступлений осужденными (специальная превенция) и предупреждение совершения преступлений другими лицами (общая превенция).

Цель специальной превенции может быть достигнута следующими способами. Во-первых, путем лишения преступника физической возможности совершать новые преступления, то есть помещая его в учреждения уголовно-исполнительной системы или ограничивая его в правах; во-вторых, на преступника может быть оказано воспитательное воздействие в процессе исполнения наказания и, в-третьих, путем устрашения преступника. Цель специального предупреждения считается достигнутой, когда преступник не совершает новых преступлений как во время исполнения наказания, так и после его окончания. Статистическим показателем здесь служит рецидив преступлений – число новых преступлений, совершенных во время отбывания наказания, и фактический рецидив в целом, т.е. вся совокупность вновь совершенных преступлений.

Общее предупреждение заключается в оказании устрашающего и воспитательного воздействия на лиц, ранее не вступавших в конфликт с уголовным законом. Данная цель достигается как самим фактом издания уголовного закона, установлением в нем наказаний за преступные деяния, так и назначением конкретного наказания виновному в совершении соответствующего преступления.

В первом случае законодатель сообщает гражданам, что определенные варианты поведения являются неприемлемыми и запрещаются под угрозой уголовного наказания. Таким образом, осуществляется воспитательная функция уголовного закона. Во втором случае реальное назначение наказания преступнику показывает, что закон не бездействует, и тем самым оказывается психологическое мотивационное воздействие на поведение граждан.

ГЛАВА IV . ЦЕЛИ НАКАЗАНИЯ И СРЕДСТВА ИХ ДОСТИЖЕНИЯ

По завершении рассмотрения основных теорий, посвященных целям наказания, и практики их закрепления в уголовном законе, представляется не лишним комментарий к ним.

Вопрос о задачах, стоящих перед уголовным правом, является не менее дискуссионным, чем предмет настоящей работы. На этот счет высказывались различные точки зрения, на некоторых из них хотелось бы остановиться, так как это имеет непосредственное отношение к рассматриваемому предмету. Несмотря на явную свою утопичность, находят сторонников и такие идеализированные теории, которые ставят перед уголовным правом задачу полного искоренения преступности. Однако данная цель не только является недостижимой, но и вредной для общества. Ряд видных социологов признают, что преступление как социальный конфликт является неотъемлемой частью общественных отношений, преступность есть нормальный социальный факт и, мало того, она есть необходимое условие развития общества. Тем не менее, совершение преступлений признается одним из видов девиантного, т.е. отклоняющегося от общепризнанных норм поведения, а потому оно должно ограничиваться некими рамками. Следовательно, задачей государства в уголовно-правовой сфере является не искоренение преступности, а установление над ней контроля, придание стабильности ее уровню (и, по возможности, его снижение), противодействие ее разрастанию до недопустимых размеров. Государство, в лице своих правоохранительных органов, несомненно, должно бороться с преступностью, но результатом их деятельности будет не уничтожение ее, а лишь, повторимся, снижение ее уровня, удержание в определенных рамках. При подобной формулировке задач уголовного права последние кажутся более реалистичными и общественно-полезными. В случае их надлежащего осуществления в обществе будет поддерживаться порядок, обеспечена безопасность граждан, соблюдаться права и свободы человека и гражданина. Конечно, данные задачи будут выполняться не на сто процентов, но в достаточной для нормального существования общества мере.

В п. 1 ст. 2 УК РФ называются следующие задачи Уголовного кодекса Российской Федерации: “охрана прав и свобод человека и гражданина, собственности, общественного порядка и общественной безопасности, окружающей среды, конституционного строя Российской Федерации от преступных посягательств, обеспечение мира и безопасности человечества, а также предупреждение преступлений”. Для осуществления этих задач уголовным законом устанавливаются основание и принципы уголовной ответственности, определяется, какие деяния признаются преступлениями, и устанавливаются виды наказаний и иные меры уголовно-правового характера за совершение преступлений. Из вышесказанного следует, что основным орудием государства для осуществления уголовно-правовых задач является институт наказания. А потому принципиально важным оказывается позиция законодателя по поводу целей, преследуемых последним, ведь, как уже отмечалось, от выбора целей наказания непосредственно зависят и конкретные его виды, наиболее подходящие для эффективного выполнения поставленных задач. К сожалению, далеко не всегда устанавливается должное соответствие между целями наказания и средствами для их осуществления. — Уголовное право. Общая и Особенная части / Под общ. ред. Л. Д. Гаухмана, А.А. Энгельгарда. — М., 2004.

Вопрос о том, положительно или отрицательно влияют те или иные наказания на состояние преступности, в принципе не может быть решен методами, свободными от субъективизма, от оценки того, кто этими методами пользуется. Причиной тому то, что динамика преступности характеризуется не одним, а многими параметрами, число которых каждый может расширять неограниченно по собственному усмотрению, и если по какому-то параметру обстановка улучшилась, то всегда можно указать другой, по которому дело обстоит далеко не блестяще. Какой показатель считать весомее – дело исключительно вкуса (“мировоззрения”).

Человека от преступления могут удерживать два фактора: страх наказания и немыслимость совершения подобных поступков (нормальный человек не крушит чужие черепа и телефонные будки вовсе не потому, что страшится кары, а потому, что ему этого не хочется. Однако, хотя сам по себе страх перед возмездием и способен удержать от преступного деяния, преступных желаний он не уничтожает). Излишне жестокое наказание, укрепляя один барьер, разрушает другой, который из них важнее — вопрос скорее философский, чем юридический, а потому найти на него однозначный ответ крайне затруднительно. Здесь следует иметь в виду, что преступник всегда есть крайнее выражение социальной нормы: изменится норма – изменится и крайность. Трудно поверить в то, что гуманизация в состоянии исправить того, кто уже совершил преступление, но гуманизация среднего законопослушного общественного типа ослабит среду, порождающую новых преступников. Так, например, чем больше государство будет от своего имени убивать (в случае применения смертной казни), тем естественнее будет восприниматься сам факт лишения жизни человека, тем менее гуманной будет атмосфера в обществе, тем больше будет совершаться жестоких преступлений.

Кроме того, как указывает Н.С. Таганцев, “тот, кто идет на преступление, не может не учитывать шансов на то, что он не попадется. Большинство преступников думает, что преступление не будет открыто, что его не поймают, что его не приговорят к смертной казни, а затем еще есть шанс на помилование”. — Таганцев Н.С. По законопроекту об отмене смертной казни. // Смертная казнь: за и против. -М., 1989, с. 156 . Отсюда следует вывод, что смертная казнь не достигает цели общей превенции ни путем устрашения, ни путем воспитания населения. Зато она прекрасно выполняет роль средства специальной превенции. Как пишет А.Ф. Кистяковский, она, “не требуя ни долгого времени, ни издержек, ни особенных трудов, одним разом и навсегда отнимает у преступника возможность вредить и тем гарантирует эгоизм человеческий от мнимых и действительных опасностей”. — Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. // Смертная казнь: за и против. -М., 1989, с. 194 .

Другой вопрос, насколько законен, одобрителен и устойчив подобный эгоизм.

Утверждение, что данное наказание не служит достижению целей исправления преступника и восстановления социальной справедливости, комментария не требует. Таким образом, смертная казнь не преследует ни одной из обозначенных в законе целей (с оговоркой на специальную превенцию), почему же она включена в список наказаний? Единственно верным видится следующее объяснение.

“Смертная казнь — поймите же! — прежде всего не средство сдерживания, тем более воспитания. Ее суть в том, что во всех гуманных книгах мира именуется праведным словом: ВОЗДАЯНИЕ “, — пишет О. Спасов. — Спасов О. Воздаяние.//Нева. — 1992. — № 8 Данное утверждение далеко не бесспорно, скорее наоборот, но в нем выражена наиболее широко распространенная среди рядовых граждан точка зрения на роль смертной казни. Действительно, она не служит ничему иному, кроме удовлетворения оскорбленных чувств общества. Единственная преследуемая ею цель – кара, отвергнутая цивилизованным законодателем.

Для того чтобы наказание достигало своих целей, следует не ужесточать его, а обеспечивать неотвратимость. Наказание должно быть адекватно преступлению, а его угроза должна быть реальной, а не мнимой. При этом соотношение тяжести наказания и тяжести преступления, должно соответствовать общественному мнению, в противном случае, наказание просто не будет применяться. М.Н. Гернет приводит в пример закрепленное некогда во французском законодательстве требование казнить за кражу у господ. Естественно, что господа предпочитали выгонять неверных слуг, нежели доносить на них властям; если же дело все-таки доходило до суда, то обвинитель, свидетели, потерпевший и даже судьи приходили к соглашению для защиты обвиняемого от смертной казни и оправдывали его. — Гернет М.Н. Смертная казнь и общественное мнение. // Смертная казнь: за и против. -М., 1989, с. 135

Вышеизложенное служит яркой иллюстрацией тому, как соответствие между тяжестью преступления и тяжестью наказания нарушается на законодательном уровне. В то же время существует еще более сложно решаемая проблема – подобное нарушение, но совершаемое в процессе правоприменения. Назначая наказание, не адекватное преступлению, суд лишает смысла всю деятельность правоохранительной системы, поскольку в таком случае наказание не выполняет стоящих перед ним задач и даже оказывает отрицательное воздействие на состояние преступности.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Как уже отмечалось выше, немаловажным моментом для эффективности деятельности государства является одобрение его политики обществом. Данное положение применимо и к рассматриваемой проблеме. Необходимо указать на то, что в данном случае мнение законодателя далеко не во всем сходится с общественным. Например, такая цель наказания, как восстановление социальной справедливости, признается далеко не большинством граждан. Возможно, причиной тому не совсем корректное понимание ее содержания. В исправление преступников также верят очень немногие. Единственная цель наказания, закрепленная в законодательстве, находит практически абсолютную поддержку в общественном сознании – предупреждение преступлений (опять же, мысль о возможности ее осуществления ее путем воспитания разделяют немногие).

Наряду с превентивной ролью наказания широкую поддержку общества находит его карательный аспект. И хотя законодатель уже изменил свой взгляд на данный вопрос, общественное мнение, будучи более инертным, все еще остается на позициях, характерных для советского законодательства. Требования возмездия, воздаяния особенно по делам о “громких” преступлениях все еще звучат с достаточной силой.

Из данной ситуации видится два выхода. Во-первых, государство может пойти на поводу у общества и закрепить его требования в законодательстве, а во-вторых, оно может попытаться повлиять на его мнение путем разъяснений, убеждений и добиться общественной поддержки уже существующего положения. Последний вариант представляется более верным, так как принцип действия государства в соответствии с социальными ожиданиями применим отнюдь не всегда, а будучи доведенным до абсурда, может привести к непоправимым последствиям.

Подводя итог, можно сделать вывод о том, что такие цели наказания, как восстановление социальной справедливости и предупреждение новых преступлений, по праву закреплены в уголовном законе и задача правоохранительных органов – стремиться к их достижению. Норма об исправлении преступников является мертвой, неисполнимой и рано или поздно исчезнет из законодательства. Отказ от такой популярной и общественно-поддерживаемой цели наказания, как кара, представляется прогрессивным.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

  1. Конституция Российской Федерации // Российская газета. – 1993. – 25 декабря.
  2. Уголовный кодекс Российской Федерации от 17.06.96., СЗРФ 1996., №25, ст. 2954.
  3. Беляев Н.А. Цели наказания и средства их достижения. – Л., 1963. – 186 с.
  4. Владимирский-Буданов М.Ф. – Ростов-на-Дону.: Феникс, 1995. – 639 с.
  5. Гернет М.Н. Смертная казнь и общественное мнение. // Смертная казнь: за и против. /Под ред. Келиной С.Г. — М.: Юрид. лит., 1989. – 528 с.
  6. Кенни К. Основы уголовного права. – М., 1949. — 600 с.
  7. Кистяковский А.Ф. Исследование о смертной казни. // Смертная казнь: за и против. /Под ред. Келиной С.Г. — М.: Юрид. лит., 1989. – 528 с.
  8. Курс российского уголовного права. Общая часть. /Под ред. Кудрявцева Н.А., Наумова А.В.. – М.; Спарк, 2004. – 767 с.
  9. Курс советского уголовного права. Часть общая. /Под ред. Беляева Н.А. – Л., 1970. – Т. 3. – 836 с.
  10. Мелихов А.М. Свинцовая праведность. //Нева. — 1993. — № 8
  11. Пашуканис Е.Б. Избранные произведения по общей теории права и государства. – М.: Наука, 1980. – 271 с.
  12. Познышев С.В. Основные вопросы учения о наказании. – М.: Университетская типография, 1904. – 407 с.
  13. Спасов О. Воздаяние.//Нева. — 1992. — № 8.
  14. Таганцев Н.С. По законопроекту об отмене смертной казни. // Смертная казнь: за и против. /Под ред. Келиной С.Г. — М.: Юрид. лит., 1989. – 528 с.
  15. Таганцев Н.С. Русское уголовное право. Общая часть. – М.: Наука, 1994. Т. 2. – 393 с.
  16. Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. /Под ред. Здравомыслова Б.В. – М., 1999. – 480 с.
  17. Уголовное право. Общая и Особенная части / Под общ. ред. Л. Д. Гаухмана, А.А. Энгельгарда. — М., 2004.
  18. Уголовное право. Особенная часть. Учебник для вузов / Под ред. И.Я. Козаченко, З. А. Незнамова, Г. П. Новоселов. — М.: НОРМА, 2003.
  19. Флетчер Дж., Наумов А.В. Основные концепции современного уголовного права. – М.: Юрист, 1998. – 512 с.
  20. Шаргородский М.Д. Наказание, его цели и эффективность. – Л., 1973. – 160 с.

statref.ru